Вы здесь

Издано в Новосибирске. 1941—1945

Великая Отечественная война — особая страница в истории нашей страны. Эти пропитанные кровью годы оставили свой отпечаток на всех областях жизни российского народа. Не остался в стороне и Новосибирск, казалось бы, такой далекий от полей сражений город.

В тяжелые военные годы для жителей области и эвакуированного в наш город населения продолжала работать Новосибирская областная научная библиотека. В фонде отдела ценных и редких книг библиотеки сохранилось уникальное свидетельство того времени — коллекция книг и брошюр, изданных в городе в годы Великой Отечественной войны1. Эти издания, чаще всего представляющие собой небольшие брошюры-сборники, донесли до нашего времени неповторимую атмосферу военных лет. Напечатанные на плохой бумаге, но значительными тиражами (в отдельных случаях до нескольких десятков тысяч экземпляров), новосибирские издания 1941—1945 годов были предназначены главным образом для массовой аудитории.

Основную часть этой книжной коллекции составили издания прикладного, практического значения, в которых публиковались решения партийных органов по оптимизации работы промышленности и аграрного сектора, методические рекомендации по увеличению эффективности сельскохозяйственных работ.
Но есть среди новосибирских изданий военного времени и сборники стихов, художественной прозы и публицистики. Совершенно особое место среди них заняли те, где под одним переплетом произведения сибирских авторов были напечатаны вместе с текстами именитых советских писателей, поэтов, ученых из Москвы и Ленинграда. Так в области книгоиздания и литературы выразилась главенствующая для военного времени идея единства центра и провинции, фронта и тыла, сплоченности всей страны в борьбе с врагом.

Выраженные в сталинских приказах и публичных выступлениях идеи поддерживали и воплощали в жизнь на местах многочисленные партийные организации разных уровней. Идея самоотверженного служения тыла для достижения фронтовых побед, продвигаемая партийными организациями на местах, приобрела форму социалистических соревнований: в промышленности — между отдельными бригадами рабочих, в аграрной сфере — между колхозами. Передовики сельского хозяйства Купинского и Тогучинского районов Новосибирской области первыми во всей Сибири активно включились в процесс социалистического соревнования2.

Эшелоны с военно-промышленной и сельскохозяйственной продукцией один за другим уходили из восточных регионов страны в центр и прифронтовые зоны. Но в первую очередь Сибирь питала фронт своими человеческими ресурсами: в эти годы на поля сражений была призвана большая часть мужского населения.

Ответное внимание центра к провинции, усиление ее материально-технической и общественно-культурной мощи зачастую носило вынужденный и кратковременный характер. Это отчетливо выразилось не только в промышленности военного периода (эвакуированные предприятия), но также в области культуры: временно перемещенные на Урал и в Сибирь учреждения науки и культуры, музейные коллекции и книжные собрания ожидали мирного времени для возвращения в «столичные» города.

Исторические взаимосвязи центра и периферии, духовной культуры «столиц» и провинции — тема, волновавшая не одно поколение краеведов, историков, литературоведов. Для описания взаимных историко-культурных притяжений центра и периферии наилучшим образом подошла концепция «культурных гнезд». Первым, кто ввел понятия «культурное гнездо» и «литературное гнездо» в научный обиход, был историк и литературовед Н. К. Пиксанов3. Он подчеркивал невозможность глубокого осмысления общерусских процессов развития культуры без учета областных тенденций. Впоследствии областной подход в историко-культурных исследованиях стал развиваться в различных направлениях. Одни исследователи при описании областной истории ориентировались на периоды подъема и интенсивного развития духовной жизни провинции, когда некоторые явления региональной культуры становятся небезразличны для центра и вливаются в общерусский культурный поток4. Другие ученые акцентировали внимание на совокупности специфических особенностей провинциальной культуры, которые отличают духовную жизнь на периферии от таковой в центре5. Современная трактовка понятия «культурное гнездо» объединила оба направления: теперь этот термин используется для описания взаимообратных влияний — включения лучших образцов провинциальной культуры в общерусский исторический процесс и ответного влияния «столичной» культуры на «уездную»6.

Таков вкратце механизм жизнеустройства провинциальных «культурных гнезд» и культурного обмена между центром и периферией в мирное время. Крупные военные конфликты, охватывающие все сферы жизни централизованного государства, заставляют этот механизм работать несколько иначе. В военное время всякая провинция почти неизбежно воспринимается центром как «культурное гнездо». Для «столичных» городов, во время войны требующих обеспечения собственной жизнедеятельности и бесперебойного снабжения фронтовых зон всем необходимым, важным становится любой потенциал регионов: от промышленных и сельскохозяйственных мощностей до различных общественно-культурных, литературных, художественных возможностей и инициатив, используемых в агитационно-патриотических целях для поддержания высокой работоспособности населения и поднятия его боевого духа. Но в те моменты, когда военный кризис начинает ослабевать и центр вновь крепнет в хозяйственном и общественно-культурном отношении, внимание к провинции ослабевает.

Подобная ситуация сложилась и в сибирском книгоиздании. Историки книги уже неоднократно отмечали, что в 1941—1942 годах в Новосибирске и других крупных городах Сибири, вопреки ожиданиям военного времени, наблюдалось расширение издательской деятельности. Одной из серьезных предпосылок для этого стало укрепление материально-технической базы сибирского книгоиздания за счет эвакуации из западных регионов страны полиграфического оборудования, а также дополнительных поставок бумаги. В частности, в Новосибирск были перевезены печатные станки из типографий Москвы, Полтавы, Карело-Финской ССР. Но уже в 1943 году ситуация серьезно меняется: в освобожденных от немецкой оккупации районах СССР начинается процесс восстановления многих отраслей хозяйства, в том числе типографского дела и книгоиздания. Значительная часть типографских машин возвращается из Новосибирска и всей Сибири в освобожденные районы. В этот период стремительно падает количество изданий, вышедших в сибирских городах, значительно сокращаются их тиражи7.

Но если печатные станки в соответствии с меняющимися военно-экономическими обстоятельствами были реэвакуированы из Новосибирска, то тексты сибирских и столичных авторов навсегда остались в новосибирских изданиях 1941—1945 годов.

В год 70-летия Победы, желая напомнить читателям «Сибирских огней» о некоторых литературных интересах сибиряков в годы Великой Отечественной войны, мы публикуем после настоящего очерка избранные тексты, изданные в то время в Новосибгизе — Новосибирском областном государственном издательстве.

Среди публиковавшихся в военном Новосибирске авторов — сибирские писатели, поэты, драматурги, журналисты, общественные деятели: А. Л. Коптелов, Л. Н. Кондырев, Е. К. Стюарт, Л. Н. Мартынов, И. Г. Зобачев — всех и не перечислить, а также именитые деятели литературы и науки, такие как писатель А. Н. Толстой, поэт М. В. Исаковский, биолог академик Б. М. Завадовский, крупный партийный деятель Г. Ф. Александров, специальный корреспондент газеты «Правда» О. Курганов, печатавшиеся в основном в центральных издательствах. Но вне зависимости от места написания, все эти тексты, изданные в столице сибирского тыла, составили наиболее актуальный именно в период военного времени круг чтения жителей Новосибирска.

В самом начале войны в Новосибирске перестали печататься многие периодические издания, даже выпуск «Сибирских огней» на недолгое время прекратился. Постоянно выходила только областная газета «Советская Сибирь» и районные газеты. «Советская Сибирь» в годы войны сильно изменилась. Ее тираж был сокращен, некоторое время газета выходила объемом всего в две полосы.

В кратчайшие сроки были пересмотрены тематические планы издательств, на первое место выступила массовая агитационно-патриотическая литература, разъясняющая справедливость освободительной борьбы советского народа на фронтах и в тылу.

В пропагандистских изданиях, выходивших тогда в Новосибирске, встречаются очень тревожные заголовки, наполненные несокрушимой ненавистью к врагу. Например, в 1941 году Новосибгиз выпускает шестнадцатистраничную антифашистскую брошюру «Как людоед Гитлер хочет превратить советских крестьян в немецких рабов»8. Автор этого текста — Иван Зобачев, литератор, издатель, организатор общедоступных библиотек на Алтае, в годы войны руководитель сектора печати Новосибирского обкома ВКП(б) и комитета по радиовещанию Новосибирского облисполкома9. Известный сибирский писатель Афанасий Коптелов неоднократно называет его имя в своих воспоминаниях10.

Главные темы агитационной литературы — превосходство советской армии над силами врага и неизбежный разгром фашистских оккупантов. Антигитлеровская пропаганда описывает врага, используя крайне агрессивные отрицательные образы — «стая бешеных псов», «шайка разбойников». Захватчики изображены трусливыми и несообразительными, покидающими поле боя при первой возможности. Новосибирские издания буквально пропитаны чувствами гнева, ненависти, отвращения к бесчеловечности врага. В 1942 году в Новосибирске тиражом 15 тысяч экземпляров выходит очерк «Фашизм — враг науки, культуры и цивилизации»11. Автор очерка — эвакуированный в октябре 1941 года из Москвы в Омск именитый советский биолог академик Борис Завадовский, основатель и директор Биологического музея имени К. А. Тимирязева. В тексте очерка сквозь научную аргументацию Завадовского-академика постоянно проступает патриотический настрой Завадовского-гражданина: «Согласно расовой теории германского фашизма, только северо-германская, “нордическая” или “арийская” раса должна рассматриваться как “высшая раса”, имеющая права называться “человеками”. Все остальное человечество должно быть отнесено к категории “низших рас” или, как презрительно называет их обербандит Гитлер, “получеловеков”, “недочеловеков”»12.

Эти слова Б. М. Завадовского вовсе не были пустой риторикой, пропагандистской данью времени и проявлением лояльности ученого в отношении партийных указаний. Борис Завадовский неоднократно проявлял свою принципиальную научную и гражданскую позицию, даже если она расходилась с мнением многих и ставила под угрозу его карьеру как организатора биологической науки и популяризатора ее лучших достижений. Не стала исключением, например, та стратегия поведения, которую академик выбрал в 1948 году на знаменитой августовской сессии ВАСХНИЛ: Борис Завадовский был одним из немногих крупных ученых, высказавшихся категорически против «научной» концепции пропартийного академика Трофима Лысенко, на многие годы задержавшей развитие отечественной генетики. Последствия не заставили себя ждать: в том же году Б. М. Завадовский был снят с заведования кафедрой экспериментальной биологии и дарвинизма Московского городского педагогического института и с поста директора Биологического музея13.

В 1942 году, когда вышло в свет новосибирское издание очерка Б. М. Завадовского, исход войны вовсе не был очевиден. Каждый автор, высказавший в те годы публично, а особенно в печати, свою антифашистскую позицию, ставил под угрозу собственную жизнь. Антифашистская агитация стремилась воздействовать не только на чувства читателей, но и обращалась к логике, здравому смыслу. Абсолютная уверенность в уязвимости врага обосновывалась с экономических, политических, стратегических позиций, агитационные тезисы были подкреплены внушительным количеством фактов: «Число годных к военной службе [в Германии] 15—16 млн. человек. Может ли Гитлер все 15 млн. поставить под ружье? Нет, не может. Опыт первой мировой войны показал, что на одного солдата под ружьем в тылу работало 2—3 человека. <…> В современной войне, по данным английских экономистов, на одного солдата на фронте в тылу должны работать 6—7 человек, в том числе 3 человека квалифицированных рабочих. <…> Для Германии эта цифра выразится в 35—40 млн. человек. <…> Отсюда можно сделать такой вывод: баланс рабочей силы в гитлеровской Германии напряженный, людские ресурсы для мобилизации иссякают, а политико‑моральное состояние трудящихся и вооруженных сил, в связи с затяжной войной и тяжелым материальным и продовольственным положением Германии, весьма неблагоприятно»14.

«Интеллектуальная пропаганда» занимала в новосибирских изданиях если не ключевое, то весьма заметное место. Помимо цитированных работ к ней можно отнести два интереснейших очерка: «Кровь народа» писателя Алексея Толстого и «Великая Отечественная война советского народа» Георгия Александрова — крупного партийного деятеля, философа и социолога, в годы войны возглавлявшего Управление пропаганды и агитации ЦК ВКП(б)15. Первый очерк был опубликован в газете «Красная звезда» от 19 октября 1941 года, второй — в «Правде» от 28 октября того же года. Спустя буквально несколько дней после выхода в центральных периодических изданиях оба очерка были выпущены в Новосибирске отдельной брошюрой (сдана в набор 31 октября 1941-го и в тот же день подписана в печать).

Невольно задерживая взгляд на некоторых фрагментах очерка А. Н. Толстого «Кровь народа», не перестаешь удивляться цикличности истории, события которой, сопровождаемые разными обстоятельствами, повторяются с завидной периодичностью. Проводя параллель между первой и второй мировыми войнами, писатель замечает: «Немцы тотчас же, вероломно и подло, нарушили условия договора 1918 года. Известен их план — присоединения навечно Украины, Донбасса и Крыма, овладения Черным морем, Кавказом, Месопотамией, Персией и вторжение в Индию. Пригрозив Москве ультиматумом, они потребовали передачи им Черноморского флота. <…> И вот перед нами стоят новые жертвы, и снова — то же решение: отдать всего себя, все силы для победы»16. Все те же зоны конфликтов отмечены красным на геополитической карте современного мира. Очерки А. Н. Толстого и Г. Ф. Александрова, во многом актуальные для нашего времени, публикуются ниже.

Немедленный живой отклик на происходящие события — одна из главных задач советского книгоиздания военного времени, особенно в первый год Великой Отечественной войны. Литературный Новосибирск оперативно реагирует на текущие военные события. Стихи местных поэтов появляются на страницах газет почти мгновенно, часто на следующий день после их написания.

Секретарь Новосибирского бюро Союза советских писателей Александр Смердов информирует Президиум Союза писателей СССР: «22/VI 1941 г. ряд наших поэтов написали новые стихи и 23/VI 1941 г. они уже были опубликованы в газетах»17. В тот же день писательская организация Новосибирска объявляет мобилизацию собственных сил и поручает бригаде писателей «составить для издания сборник отрывков из произведений классической и современной литературы, показывающих патриотизм и героический дух русского народа»18.

В отчете 1942 года о работе Новосибирского отделения Союза советских писателей секретарь отделения Афанасий Коптелов сообщает: «События требовали немедленного отклика. И война стала темой почти всех наших писателей. В очерках, небольших рассказах, в стихах и песнях писатели и поэты популяризовали и прославляли героику фронта. С первых дней войны писатели стали готовить сборник “За честь Родины”, 27 октября 1941 г. сборник был сдан в набор. Через 3 месяца после начала войны был сдан в производство сборник (с нотами) новых военных песен “Взвейся, песня боевая”. Потом вышли сборники “Сибиряки на фронте”, “Отвага”, альманах “Огневые дни”», а всего за отчетный 1941/1942 год «в Новосибирске выпущено 29 книг новосибирских писателей, из них 3 альманаха, 5 сборников <…> и 21 книга отдельных писателей»19, в том числе сборники рассказов с «говорящими» заглавиями: «Родная кровь» Афанасия Коптелова, «Возмездие» Бориса Емельянова, «Высота С» Эсфири Якуб.

Пожалуй, самое яркое впечатление на читателя может произвести военно-биографическая проза, представленная в новосибирских изданиях тыловыми и фронтовыми очерками — назидательными рассказами о трудовых и военных подвигах советских граждан в Великой Отечественной войне.

Много внимания в этих текстах уделено выдающимся примерам солдатского мужества. Вот как описан подвиг 28 бойцов в неравном бою у деревни Петелина:

«В тот день Клочков первый заметил направление движения танковой колонны и поспешил в окоп.

Ну, что, друзья, — сказал политрук бойцам. — Двадцать танков. Меньше чем по одному на брата. Это не так много!

Люди улыбнулись. <…>

Тридцать минут идет бой, и нет уже боеприпасов у смельчаков. Один за другим они выходят из строя. Гибнет Москаленко под гусеницами танка, царапая голыми руками его стальные плиты. Прямо под дуло вражеского пулемета идет, скрестив на груди руки, Кужебергенов и падает замертво. <…> Убит Клочков. Нет, он еще дышит. Рядом с ним, окровавленным и умирающим, голова к голове, лежит раненый Натаров. Мимо них с лязгом и грохотом движутся танки врага, а Клочков шепчет своему товарищу: “Помираем, брат… Когда-нибудь вспомнят нас… Если жив будешь, скажи нашим…”

Он не кончил фразы и застыл. Так умер Клочков, чья жизнь была отдана мужественному деянию на поле брани»20.

Рядом с рассказами о героях нередко даны изображения изменников Родины. Их портреты описаны по-своему колоритно: «Он оказался трусом и предателем. Он один потянул руки вверх, когда из прорвавшегося к самому окопу танка фашистский ефрейтор закричал: “Сдавайсь!” Он стоял жалкий, дрожащий, отвратительный в своей рабьей трусости. Перед кем падаешь на колени, тварь? Немедленно прогремел залп. Несколько гвардейцев одновременно, не сговариваясь, без команды выстрелили в изменника. Это сама родина покарала отступника»21.

Неповторимы женские образы Великой войны, реальные и вымышленные. Исчерпывающе и красноречиво сказано о роли женщины в военные годы: «И никакие муки, никакие пытки не устрашают советских женщин. Становятся они в ряды партизан — идут молодые и старые, идут матери, давшие сыновей Красной Армии, и молодые девушки, не окончившие еще школу, комсомолки и беспартийные. Идут крестьянки, работницы и интеллигентки, идут из городов и деревень»22.

Многочисленны и разнообразны портреты женщин, вставших на защиту родины наравне с мужчинами: «Двадцать лет провела здесь трудовых и счастливых. Они не оставили почти следа на лице красивой женщины. Ее волосы лоснятся золотом пшеницы, ее глаза улыбаются лазурью неба.

А теперь снова буря шумит над родиной. Спокойно, без слез, без ропота женщина шьет мешки, отправляет детей своих на Восток. Они уже большие, чтобы устроиться среди своих на родной земле. И она берет уверенной рукой винтовку и идет в лес…

Черные тучи над Полтавщиной еще не рассеялись. Еще давит немецкий сапог широкие урожайные поля. Где же теперь она, та, ясноволосая?»23

Вершиной женского героизма показан подвиг партизанки Александры Мартыновны Дрейман, не пожелавшей выдать партизанский отряд даже ради спасения жизни своего новорожденного сына. Ее невымышленная история описана в очерке «Мать»24, созданном Оскаром Кургановым — писателем, сценаристом, специальным корреспондентом газеты «Правда»25. Александра Дрейман стойко переносит все новые и новые изощренные пытки немецких захватчиков: ее, беременную, бьют «тяжелым кованым сапогом» на допросах, целую ночь заставляют раздетой ходить по заснеженным улицам, немцы умертвляют ее новорожденного сына. Принимая мученическую смерть от фашистов, она не теряет веры в победу своего народа над врагом. В сердце каждого читателя отзывается ее «предсмертный клич»: «Матери, родные, слышите ли вы меня? Я смерть принимаю из рук зверей, сына своего не пощадила, но правды своей не выдала. Слышите ли меня, матери?!»26 Историю Александры Дрейман, описанную О. Кургановым, мы публикуем ниже целиком.

Неутомимой труженицей русская женщина изображена в тылу: «Женщины пахали, косили, метали сено, т. е. делали так называемую “мужскую” работу, и делали не хуже, а часто лучше мужчин»27. Издатель, журналист и партийный работник Израиль Гольдберг28 так описывает подвиг, каждодневно совершаемый женщинами на сельскохозяйственных работах в районах Новосибирской области: «В колхозе им. Ленина, Купинского района, пахарь тов. Орлова на паре быков ежедневно вспахивала по 1,3 гектара. В Северном районе в колхозе им. Карла Маркса тов. Капитолина Филаретовна Голубцова на закрепленных за нею лошадях на вспашке выполняла 110 % нормы, на вывозке кормов — 150 % и лошади у нее находились в хорошем состоянии»29.

Личность в тылу важна не меньше, чем на линии огня. Тыл — второй фронт. По сути, это две главные мысли производственных тыловых очерков, рассказывающих о труде советского человека на благо фронта. Запоминаются образы передовиков тыла: «Замечательный мастер горного дела тов. Шайтаров любит шахту, как моряк любит свой корабль, летчик — свой самолет. Только на винтовку согласился бы Григорий Севастьянович променять свое любимое дело, чтобы бить немцев. <…> Горячей ненавистью к врагу полно сердце старого шахтера. <…> Уже не молод Григорий Севастьянович, а просился записать его добровольцем. Еще крепка рука, и глаз не изменит»30.

Труд рабочего — тоже подвиг, как и труд солдатский. Умелый токарь, мастеровой работник угольной шахты гордо именуются «солдатами тыла», а труд их полон поэзии — даже звенящий шум заводов представляется авторам тыловых очерков «грохочущей музыкой» производственных цехов31.

Процесс трудового соревнования, описанный в военно-биографических сборниках, полон накала и нравственного драматизма. Так, в очерке 1942 года «На больших горизонтах» бригады Родайкина и Старченко ведут упорную борьбу за добычу угля сверх плана. Начальник «проигравшей», не выполнившей план бригады испытывает настоящие муки: «Вожак еще недавно знаменитой бригады, привыкший к почету и уважению, занял место позади всех, в самом дальнем углу зала. Это не было проявлением напускной скромности. Последние полгода заставили бригадира столько перестрадать, что он искренне считал себя последним человеком»32.

В годы войны в Новосибирске, как и в других крупных городах Советского Союза, помимо книг и брошюр выходили пропагандистские и учебные плакаты, транспаранты и листовки, «Окна ТАСС» — агитационно-патриотические плакаты Телеграфного агентства Советского Союза.

Серия военно-патриотических плакатов появилась не только на улицах города. Политические карикатуры печатались в «Советской Сибири». «Окна» выходили со звучными лозунгами и призывами, песнями, частушками, злой сатирой, карикатурами на врага и были весьма популярны у населения. Плакаты информировали, агитировали, высмеивали врага, производя на зрителя необычайное воздействие. Современники говорили, что «эти плакаты разили, как снаряды». Основными темами работ были единство фронта и тыла, солдатский долг, бережливость и экономия ресурсов в столь тяжелое для страны время, отклик на особо важные события войны. Типичный плакатный лозунг того времени — «Каждый собранный колос, каждое зерно — удар по врагу».

Не случайно люди, прошедшие военное время, еще долго помнили, какой ценой доставался тогда хлеб. Поставляемое с тыловых территорий на фронт продовольствие по своей военно-стратегической значимости приравнивалось к важнейшим орудиям и боеприпасам, а в текстах военного времени слова «пулемет» и «хлеб» часто встречались на одной странице. И. В. Сталин, Верховный Главнокомандующий и нарком обороны СССР в период войны, в приказе от 1 мая 1942 года отмечает самоотверженный труд тыловиков для будущей победы над фашизмом: «Живя единой жизнью с бойцами нашего фронта, они превратили праздник 1 мая в день труда и борьбы — для того, чтобы оказать фронту наибольшую помощь и дать ему побольше винтовок, пулеметов, орудий, минометов, танков, самолетов, боеприпасов, хлеба, мяса, рыбы, овощей. Это означает, что фронт и тыл представляют у нас единый и нераздельный боевой лагерь, готовый преодолеть любые трудности на пути к победе над врагом»33.

Лето и осень 1942 года были ознаменованы полной оккупацией немецкими войсками самых плодородных земель Советского Союза — северокавказского и кубанско-донского регионов, Украины. Теперь роль всесоюзных житниц были вынуждены взять на себя Урал и Сибирь.

Для бесперебойного снабжения армии продовольствием и создания государственных резервов хлеба и мяса особое внимание советское правительство уделяло развитию сельского хозяйства в восточных регионах страны — на Урале и в Сибири. На счету был всякий гектар земли, рыбный водоем, крестьяне спасали от дождя и заморозков каждый колос, каждый стог сена.

Повышение эффективности сельского хозяйства в максимально сжатые сроки в Новосибирской области было невозможно без оперативного информирования населения о единых для всей страны решениях и методических указаниях. Поэтому в Новосибирске издавалось большое количество брошюр, посвященных особенностям агротехники и животноводства военного времени, которые молниеносно распространялись по районам области.

В Новосибирском областном государственном издательстве с 1941 по 1945 год выходят из печати сборники постановлений партии и правительства «Важнейшие решения по сельскому хозяйству» и «Важнейшие решения по животноводству». Также Новосибгиз выпускает многочисленные методические руководства: «Мастера высоких урожаев овощей» (брошюра, посвященная новосибирским передовикам, которые приняли участие во Всесоюзной сельскохозяйственной выставке), «Агротехника зерновых в Новосибирской области» (издание, подготовленное Новосибирской государственной селекционной станцией), «Сахарная свекла в Западной Сибири» (автор С. Буряк), «Охрана рыбных запасов в водоемах Новосибирской области» известного томского ихтиолога Б. Г. Иоганзена, «Сушка сена в дождливую погоду» кандидата биологических наук Р. А. Дыдиной. Под эгидой Новосибирского сельскохозяйственного института были опубликованы пособия «За широкое применение удобрений на колхозно-совхозных полях» доцента А. С. Радова, «Яровая пшеница в Западной Сибири» кандидата сельскохозяйственных наук С. Д. Гребенникова и многие другие. Их экземпляры сохранены в ценном фонде Областной научной библиотеки Новосибирска.

Посредством этих изданий стратегические указания центральных и областных органов власти, а также методические рекомендации ведущих научно-сельскохозяйственных центров оперативно распространялись по районам Новосибирской области. В тяжелейших условиях военного времени такая литература стала востребованной и жизненно необходимой. Тираж каждого издания варьировался в среднем от 5 до 10 тысяч экземпляров. Такие тиражи региональных изданий, очень значительные даже по меркам мирного времени, свидетельствуют о том, что новосибирское книгоиздание было призвано властью оказывать серьезное положительное воздействие на темпы развития экономики военного периода.

Оставшаяся за пределами нашего обзора периодическая печать Новосибирской области (поистине неисчерпаемая тема для исследования) представляет особый интерес. Достаточно упомянуть хотя бы о том, что счастливые и трагические судьбы отдельных людей, описанные на страницах советских газет, не затерялись в грандиозных масштабах героического противостояния народа фашистскому натиску. Например, постоянными в «Советской Сибири» стали рубрики «Сибиряки пишут с фронта» и «Сибиряки в боях». Ежедневно публикуя письма с фронта и на фронт, редакция газеты умело использовала их в целях патриотического воспитания, для укрепления единства армии и тыла.

Читательские интересы новосибирцев в военные годы, конечно, не ограничивались книгами и брошюрами, вышедшими в Новосибирском областном государственном издательстве и других издающих организациях города, а также местной периодической печатью. Фонды Областной научной библиотеки сохранили экземпляры изданий, напечатанных в тот период в Москве и Ленинграде. Многие из них пользовались большой популярностью у жителей Новосибирска. Были широко представлены произведения классиков мировой и русской литературы, книги для детей, центральная периодическая печать, учебная и научная литература. На территорию Новосибирска, конечно, проникали книги, брошюры и отдельные номера периодических изданий, напечатанных в близлежащих городах Сибири — Омске, Томске, Барнауле и других. Но местная печать, обеспечившая самое актуальное, необходимое на тот момент чтение для жителей города и области, стала также свидетельством непростых взаимосвязей центра и провинции в годы войны.

 

Публикуемые ниже тексты выбраны из различных сборников-брошюр, изданных в городе Новосибирске в военные годы и предназначенных для массового распространения. Тексты собраны нами в три тематических раздела. В первый раздел «Великая Отечественная война советского народа» включены прозаические тексты: военная присяга, очерк А. Н. Толстого «Кровь народа», очерк Г. Ф. Александрова, давший название этому разделу, и фрагменты из агитационно-патриотического сочинения И. Г. Зобачева «Как людоед Гитлер хочет превратить советских крестьян в немецких рабов».

Второй раздел, посвященный героической роли русской женщины в деле победы над фашистской Германией, включает прозу и стихи. Ключевым текстом раздела является очерк О. Курганова «Мать». В качестве заглавия раздела выбрано название сборника «Женщина в боях за Родину», вышедшего в Новосибирске в 1942 году.

В третий, заключительный раздел вошли тексты сибирских поэтов, публиковавшихся в литературном альманахе «Огневые дни». Альманах начал выходить в 1942 году на базе «Сибирских огней». С третьего номера в 1943 году он вновь называется «Сибирские огни»34. Главным героем публиковавшихся произведений был сражавшийся с фашизмом народ. Редакция альманаха старалась использовать малейшую возможность для публикации произведений сибирских писателей и поэтов, воевавших в составе различных частей и соединений, в особенности молодых авторов, широкой публике неизвестных. На страницах этих военных выпусков «Сибирских огней» читатели впервые познакомились с творчеством Б. Богаткова, В. Фёдорова и других.

Тексты подготовлены к публикации С. М. Ермоленко и С. В. Петуниным35. Орфография и пунктуация оригиналов сохранены.

 

I. ВЕЛИКАЯ ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ВОЙНА СОВЕТСКОГО НАРОДА

Военная присяга36

Я, гражданин Союза Советских Социалистических Республик, вступая в ряды Рабоче-Крестьянской Красной Армии, принимаю присягу и торжественно клянусь быть честным, храбрым, дисциплинированным, бдительным бойцом, строго хранить военную и государственную тайну, беспрекословно выполнять все воинские уставы и приказы командиров, комиссаров и начальников.

Я клянусь добросовестно изучать военное дело, всемерно беречь военное и народное имущество и до последнего дыхания быть преданным своему Народу, своей Советской Родине и Рабоче-Крестьянскому Правительству.

Я всегда готов по приказу Рабоче-Крестьянского Правительства выступить на защиту моей Родины — Союза Советских Социалистических Республик и, как воин Рабоче-Крестьянской Красной Армии, я клянусь защищать ее мужественно, умело, с достоинством и честью, не щадя своей крови и самой жизни для достижения полной победы над врагами.

Если же по злому умыслу я нарушу эту мою торжественную присягу, то пусть меня постигнет суровая кара советского закона, всеобщая ненависть и презрение трудящихся.

 

Алексей ТОЛСТОЙ

Кровь народа37

Говорили, что Москва сгорела от копеечной свечки. Наполеон, задумывая поход на Россию, не предусмотрел этой копеечной свечки и слишком поздно понял, что огонь ярого воска горит в каждом сердце русского человека, и Россия — не какая-нибудь Пруссия, которая сразу же — при первом ударе под Иеной — покорно стала на колени ради спасения животов своих.

Россия широка, и размах ее жизни широк. Сжигая древнюю Москву, чтобы один пепел достался наполеоновской двунадесятиязычной армии, русские спасли свою святыню — отечество: сохранен будет корень — высохнут слезы, заживут раны, и миллионы золотых рук — камень за камнем — заново сложат Москву, богаче прежней.

С неменьшей жертвы началась жизнь молодой, вконец разоренной, Российской Советской Федеративной Социалистической Республики. В начале восемнадцатого года пришлось дорогой ценой купить короткую передышку, чтобы собрать разметанные силы страны, создать на смену распавшейся царской армии революционную Красную армию и спасти основное и главное: независимость, где забил источник всечеловеческой правды. Или погибнуть, или завоевать себе право устроить жизнь по правде — так был поставлен вопрос, и все промежуточные компромиссные решения отвергнуты.

Немцы тотчас же, вероломно и подло, нарушили условия договора 1918 года. Известен их план — присоединения навечно Украины, Донбасса и Крыма, овладения Черным морем, Кавказом, Месопотамией, Персией и вторжение в Индию. Пригрозив Москве ультиматумом, они потребовали передачи им Черноморского флота.

В ответ на это черноморские моряки вывели весь флот на рейд в Новороссийске и потопили его. Когда эсминец «Керчь», выполнявший эту операцию, подошел к последнему кораблю — линкору «Свободная Россия» и выбросил торпеду, моряки, стоявшие на «Керчи», сняли фуражки. Линкор, как живой, боролся за жизнь, — сквозь взрывы и потоки воды было видно, как дрожала его мачта. Только после четвертой торпеды он начал погружаться. Моряки утерли слезы и поклялись отомстить за это дело, поклялись победить, не щадя жизней своих.

Меньше, чем в четверть века, наша страна выросла в могучий, неисчислимо богатый Советский Союз, грозный для врага и верный в дружбе для друзей своих. И вот перед нами стоят новые жертвы, и снова — то же решение: отдать всего себя, все силы для победы.

Четыре месяца без нескольких дней длится битва — упорная, ожесточенная и кровавая, какой не знало человечество. Германские армии, мобилизованные для завоевания всего мира, встретили, не ожидая того, жестокого и беспощадного соперника. До сих пор соотношение сил, — вооружения и людской численности, — на стороне немцев. Все заводы Европы готовят вооружение Гитлеру, и даже вводя поправку на бомбардировку его заводов, на саботаж покоренных стран и партизанское вредительство, оружия, в особенности — танков, у него до последних дней было больше нашего.

И все же первая фаза войны — «молниеносной» — была им проиграна. Не удался высокомерный расчет Гитлера: сохраняя свои резервы, возможностями только 175 танковых и стрелковых дивизий, разгромить Красную армию и бросить Советский Союз, в отчаянии, на колени, на его немилость.

Эта неудача Гитлера повлекла целый ряд серьезных последствий. Она таила в себе ту же неумолимую логику событий, как и роковая неудача немцев под Марной в 14-м году. Неудача Марны, казавшаяся вначале эпизодом, логически привела к разгрому и капитуляции вильгельмовской Германии.

Неудача «молниеносной» войны вызвала со стороны Гитлера необходимость ввести в бой все свои людские и материальные резервы и перевести Германию и покоренные страны на жесткий, голодный, террористический режим; с нашей стороны это дало нам возможность быстрой мобилизации основных сил Красной армии и военной промышленности, и на шахматной доске истории позволило сделать, — совсем уже неожиданно для Гитлера, — шах королю — трехглавым конем Советская Россия — Англия — Америка.

Вторая фаза войны проходит у Гитлера под угрозой потери инициативы, в системе его стратегического плана получился разрыв, появилась неизбежность зимней кампании, чудовищной растраты людских резервов и вооружения и — в то же время — усиления его противника.

Гитлер теперь ничего не щадит: любыми жертвами он хочет поправить первую неудачу, вернуть время вспять и трупами четырех, пяти, энного количества миллионов немцев загородить своего короля от шаха трехголового коня. Предельным напряжением всех сил он добивается окончания войны до зимних холодов или, уж на худой конец, размещения своих армий на зиму в Москве и Ленинграде.

Немецкие дивизии, укомплектованные мальчишками и почтенными немцами, у кого в сердце только — отчаяние и ужас, — наступают. Румынские, венгерские, итальянские дивизии двинуты туда же — в кровавую бойню. Все это лезет на наши укрепления, дико вопит, отчаявшись в жизни, гибнет, гибнет, и новые волны идут по трупам. Их поят водкой, их понукают наведенными в спины пулеметами. Это нашествие смертников.

Хотел бы я на минутку заглянуть к Гитлеру в его роскошный кабинет или шикарное бомбоубежище... «Что вы думаете делать дальше, немец, каковы ваши перспективы?»

«Русские отступают!» — заорал бы он, раньше чем отправить меня к палачу, чтобы топором отрубить голову.

Красная армия отступает, но Красная армия ни разу не была разбита, вам не удалось ее ни окружить, ни пошатнуть. Не всякий боксер, начавший из последних сил молотить кулаками, не щадя своих скул и носа, выигрывает драку. Тот выигрывает драку — у кого в запасе больше физических и моральных сил. У вас они истрачены, ваш тыл пустой, ваше наступление напоминает августовское наступление Людендорфа в 1918 году, когда он рассчитывал только на чудо — и чуда не совершилось. На какое чудо вы сейчас рассчитываете? Красная армия опирается на могучий тыл и на волю народа к победе, а ваш тыл похож на гнилое дупло. Красная армия вас остановит, на зиму вам придется перейти к обороне и поджимать ножки, как тараканам, выброшенным на снег. В наступление вы бросили все, как неразумный игрок, стиснувший от бешенства зубы. Германский бог вам не поможет и не пошлет крылатых Валькирий для весеннего наступления. Вам придется думать об отступлении и бегстве. В Ленинград вам не удалось ворваться, там триста тысяч немцев уже кормят могильных червей. Два раза вы пытались наступать на Москву, — под Ельней ваши дивизии были позорно разгромлены, из-под Брянска генерал Гудериан едва унес половину своих танков. Мы не хвастаемся этими нашими удачами, наши удачи впереди. Мы лишь только обнаружили передо всем миром, что немецкая якобы непобедимость пугало для детей. И вот — примите уверение, что Москвы вам не взять. Красная армия и русский народ Москвы немцам не отдадут.

Третье — октябрьское — наступление на Москву немцы естественно и логично должны были начать с успеха: у них в местах удара было подавляющее преимущество в людской силе и танках. Мы потеряли Брянск, Вязьму и Орел. Москва в опасности.

На этом и закончится вторая фаза войны — отчаянного бешеного наступления Гитлера, но не его победой, о чем он уже широко обвещал мир, не зимними квартирами немцев на Тверской, Мясницкой и Арбате, не фотографическим снимком самодовольно ухмыляющегося Гитлера у Спасских ворот Кремля! Нет, поход его на Москву закончится нашей великой всенародной победой: в эти грозные дни германские армии будут остановлены перед Москвой и лягут в снега.

Фронт наших отступивших красных дивизий уплотняется и насыщается. Большое количество артиллерии и других огневых орудий стягивается на подступах к Москве. Подходят людские подкрепления. Англия и Америка насытят наш фронт могучим вооружением. На всех заводах Советского Союза усиливается выпуск танков, самолетов, орудий, оружия и боеприпасов. Инженеры и рабочие по нескольку суток не выходят из цехов, чтобы поднять круто вверх график выпуска продукции. Русское сердце участило свои удары, и они, как молотом, набатным колоколом раздаются по всей земле. Москва в опасности!

Мы сравняемся с немцами в самом насущном, — в количестве танков. И Гитлер оттянет руку от трехголового коня, глядящего ему в кошачьи глаза с непоколебимой ненавистью: умри, погибни!

Наши жертвы велики. Разрушены и разорены города, врагом захвачен Киев — мать городов русских, сожжены без числа села и деревни, вытоптаны нивы, миллионы советских людей стонут под игом свирепых завоевателей — немцев, о которых только можно сказать, что они заставили нас и весь мир перестать верить, будто из Германии когда-то шел тихий и чистый свет науки, философии, поэзии и гуманизма.

Нам самим пришлось погубить любимого первенца наших пятилеток. Мы взорвали плотину Днепрогэса. Когда части Красной армии, сдерживая врага, позволили закончить эвакуацию всего имущества, был включен рубильник и красавица плотина, — открывавшая дерзкую и героическую эпоху превращения в пятнадцатилетний срок отсталой России в передовую страну мощной индустрии и механизированного сельского хозяйства, — взлетела на воздух. Днепр хлынул в бреши в 40 метров длиной, и воды его затопили позиции фашистов на правом берегу. Обнажились пороги и черным зубом с днепровского дна снова, как встарь, поднялся Неясыть, преграждая водный путь.

Днепрогэс строил весь советский народ, отдавая свои сбережения, урезывая насущные потребности. Строили его десятки тысяч строительных рабочих, комсомольцы, инженеры, ученые, строили рабочие на заводах Ленинграда, Москвы, Харькова, Криворожья и других городов, строили его и те безвестные граждане, кто за тысячи верст от Днепра ворчали на скудость жизни и все же несли и свою копеечку строящемуся великому будущему страны. Бетон плотины Днепрогэса уложен на трудовом поте всего стасемидесятимиллионного народа.

Днепрогэс дал жизнь огромному комбинату старых и новых заводов — металлургических, механических, алюминиевых, ферросплавов, коксовых, заводов Днепропетровска, Запорожья, Днепродзержинска, Кривого Рога. Днепрогэс поднял воды Днепра, и пароходы побежали от Орши, — через пороги и шлюзы — в Черное море. Киев соединился с морем. Прокатная сталь, алюминий, ферросплавы, кокс пошли на заводы Советского Союза.

Дорого бы дали немцы, чтобы весь Днепровский мощный промышленный узел, вместе с питающим его Днепрогэсом, невредимым попал им в руки. Сколько лишних боевых машин построили бы они, как бы пополнили свои катастрофически тающие запасы сырья, сколько бы добавочно снарядов обрушили на наши головы…

Этого не случилось. «В захваченных районах создавать невыносимые условия для врага… Срывать все его мероприятия... При вынужденном отходе все ценное имущество, которое не может быть вывезено, должно безусловно уничтожаться…» — таковы указания товарища Сталина.

Мы взорвали все шахты в Криворожьи, превратили в груды развалин верфи в Николаеве. В городах Днепрогэсского индустриального узла взорваны электростанции, водопроводы и трамвайные парки. В этих, еще недавно шумных, городах — пустыня и мертвая тишина, по ночам тьма, и воду немцам приходится возить в бочках из Днепра.

Мы сами уничтожили один из мощных узлов металлургии и промышленности. Немцам не досталось ничего, — развалины, пустые корпуса пустых заводов. Все оборудование заводов Днепропетровска, Днепродзержинска, Запорожья, Кривого Рога, Никополя, все машины, станки, оборудование и ценное сырье было заблаговременно вывезено в глубь страны, в разные промышленные районы, частью смонтировано в новопостроенных корпусах, частью обогатило оборудование действующих заводов. И на сегодня в эвакуированных электропечах уже начинает плавиться сталь, станки точат снаряды и растачивают орудия, на станах прокатываются плиты для танков, гидро- и паромолота куют мощь Красной армии.

Уничтожая своими руками эти огромные ценности, созданные священным трудом народов нашего Союза для своего грядущего счастья, мы не вытирали слез, у нас их нет, их иссушила ненависть. И клятва наша: за гибель — гибель. На гибель себе, на гибель фашистским полчищам заставил Гитлер нас дать эту клятву смерти. Миллионами своих могил покроют немцы все дороги от подступов к Москве до линии Зигфрида.

Но не мы, а Германия будет отвечать за все эти разрушения, за наши жертвы. Мы заставим немцев восстановить наши заводы и города до последнего кирпичика. Так будет справедливо. Теперь уже не наши капли пота, а немецкие будут цементировать бетон новой плотины Днепрогэса, немцы пусть за это благодарят Гитлера.

Немцы несут ответственность за те ужасы, несчастья и разрушения во всех странах, куда вторглись немецко-фашистские орды. Немецкому народу — если он не опомнится и не покончит с кровавым режимом Гитлера, вновь придется пройти по кровавым следам своим, но уже не как воину-агрессору, но потрудиться — восстановить разрушенное и залечить наши раны. Так будет справедливо.

Но жертвы самой большой, но Москвы в жертву мы не принесем. Пусть Гитлер не раздувает ноздри, предвкушая этот жертвенный дым.

Звезды над Кремлем кинжальными лучами указывают русским людям: вперед! Вперед на сокрушение врага! Вперед — за нашу свободу, за нашу великую Родину, за нашу святыню — Москву!

 

Георгий АЛЕКСАНДРОВ

Великая Отечественная война советского народа38

Уже четыре месяца ведет Советский Союз великую отечественную войну против гитлеровской Германии. Сейчас, в наши дни решается важнейший для судеб человечества вопрос — по какому пути пойдет дальше историческое развитие человечества, удастся ли ордам немецко-фашистских мерзавцев, заливших кровью Европу, отбросить мир к временам средневековья и жестокой инквизиции или современное человечество найдет в себе достаточно сил, мужества, стойкости, чтобы в суровой, напряженной и кровопролитной борьбе, не считаясь с жертвами, которые придется понести ради великой цели, уничтожить коричневое чудовище — гитлеризм — и навсегда освободить человечество от угрозы его истребления и порабощения.

 

О некоторых особенностях нынешней войны

Войну, которую начал Гитлер со своей шайкой сначала против Польши, Бельгии, Франции, Англии, Греции, Югославии и других стран, а затем против СССР, нельзя считать войной обычной. Эта война имеет свои коренные отличительные признаки.

Первой особенностью нынешней войны является то, что она подготовлена, спровоцирована и начата гитлеровской Германией против всех народов мира. Гитлеризм является смертельным врагом не какой-либо одной, отдельно взятой европейской страны — Англии или Бельгии, Югославии или Греции. Гитлеризм такой же враг Франции и французского народа, каким он является для Англии и английского народа, для СССР и советского народа, для Америки и американского народа. Все страны и государства мира, целые континенты в опасности. Перед лицом этой опасности мир объединяется для того, чтобы нанести смертельный удар гитлеризму.

А что война, затеянная Гитлером, есть война против всего мира, об этом свидетельствуют не только фактический опыт последних двух лет войны в Европе, порабощение и истребление европейских народов немецко‑фашистскими преступниками, но и откровенные высказывания самого людоеда-Гитлера. Исходя из своего чудовищного положения о том, что будто бы «лишь самая ничтожная часть народов земли состоит из полноценных», Гитлер разработал гнуснейшую программу порабощения европейских стран, а затем и стран других континентов и материков. Вот некоторые характеристики различных народов мира со стороны Гитлера и его сообщников, которые говорят сами за себя: «Английский народ — это выродившееся племя плутократов»; «Северная Америка — настоящий этнический хаос, гнилость, которая далека от того, чтобы вызвать оздоровление»; «нам прежде всего нужно уничтожить Францию, потому что эта недостойная гнусная нация не заслуживает другой судьбы»; «Германия пала бы слишком низко, если бы она в такой момент положилась на содействие такой страны, как Италия»; «Япония живет только под влиянием арийцев, без них она зачахнет и впадет в спячку»; «славянин ближе к обезьяне, чем к человеку, его нельзя назвать человеком в полном смысле слова» и т. д.

Понятно, что подобная идеология гитлеризма наложила свою печать на весь характер современной войны.

Вторая особенность нынешней войны состоит в том, что в ней ведут борьбу не только солдат с солдатом, армия с армией. Речь идет, вместе с тем, о войне всего советского народа, отстаивающего свою жизнь, честь и свободу против шайки фашистских мерзавцев, коварно двинувших свои орды на наши рубежи.

Товарищ Сталин в своей исторической речи по радио говорил: «Войну с фашистской Германией нельзя считать войной обычной. Она является не только войной между двумя армиями. Она является вместе с тем великой войной всего советского народа против немецко-фашистских войск». Гитлеровское зверье не имеет другой цели в нынешней войне, кроме грабежа и насилия, разорения наших городов и сел, истребления нашего народа, уничтожения Советского государства и культуры наших народов. Вот почему мы ведем борьбу не на жизнь, а на смерть. В этой войне вопрос может стоять только так: либо мы добьемся уничтожения и разгрома фашистской Германии, коварно напавшей на нашу родину, либо немцы зверски истребят наш народ, поработят народы Советского Союза на долгие годы.

Третья особенность нынешней войны состоит в том, что она ведется при помощи новых технических средств, новыми методами, при помощи новой тактики военных действий.

Военная техника, шагнувшая далеко вперед в последние 25 лет, коренным образом изменила характер и темпы военных действий. В прошлую мировую войну главную роль играли боец-пехотинец, вооруженный винтовкой, пулеметом, и полевая артиллерия. В соответствии с этим прошлая война имела свою разнообразную тактику военных действий. Вскоре после 1914 года война превратилась в позиционную, окопную войну. Рубежи, занятые армиями противников, подолгу оставались без существенных изменений. Танки и авиация были применены сравнительно в небольшом масштабе лишь в конце мировой империалистической войны 1914—1918 годов.

<…> Введение в бой в большом количестве танков, авиации, автоматического оружия, скорострельной артиллерии и моторизованной пехоты сделало военные действия резко отличными от хода сражений в прошлых войнах. Военные действия стали необычайно напряженными, интенсивными, понятие о фронте в старом смысле слова исчезло, фронт превратился в подвижной, а война стала весьма маневренной.

<…>

Четвертой особенностью современной войны между гитлеровской Германией и Советским Союзом является никогда ранее невиданный размах военных действий. История военного искусства не знает подобного масштаба сражений на такой огромной территории и с участием такого большого количества войск. Фронт тянется ныне от Северного Ледовитого океана до Черного моря. В боях с той и другой стороны принимают участие многие миллионы людей. Ожесточенные сражения развертываются на подступах к каждому населенному пункту, на полях и в лесах, у городов и сел, в воздухе и на земле, причем в боевых операциях принимают участие не только армия, авиация и флот, но и все население нашей страны, организуя мужественный отпор наступающему врагу.

И, наконец, следует иметь в виду ту особенность нынешней войны, что благодаря новой технике и тактике ведения войны, вступлению в бой многих миллионов бойцов с той и другой стороны, огромному протяжению фронта, в том числе протяжению фронта в глубину, стойкости нашей обороны нападающая сторона — гитлеровская Германия несет невиданные в истории прошлых войн потери в необычайно краткие сроки. Потери Германии в войне против нашей страны в отдельные дни равны потерям Германии в прошлой войне, понесенным ею в течение месяцев. Потери Германии в течение месяца равняются году напряженных военных действий в прошлом. Не случайно поэтому немцы потеряли только за три месяца боевых операций против СССР три миллиона солдат и офицеров, т. е. столько, сколько они потеряли за целые два года войны в 1914—1918 годах на всех фронтах.

 

Провал планов Гитлера

Ограбив более половины Европы, истребив в европейских странах миллионы людей, разорив дотла и залив кровью сотни городов и тысячи сел в Европе, Гитлер выступлением против СССР надеялся в несколько недель опрокинуть советскую армию, разбить ее. Гитлер лелеял мысль об уничтожении советского строя, о превращении граждан СССР в рабов, обрабатывающих поля немецких помещиков под плетью фашистских штурмовиков.

«Враг жесток и неумолим, — говорил товарищ Сталин. — Он ставит своей целью захват наших земель, политых нашим потом, захват нашего хлеба и нашей нефти, добытых нашим трудом. Он ставит своей целью <…> разрушение национальной культуры и национальной государственности русских, украинцев, белоруссов, литовцев, латышей, эстонцев, узбеков, татар, молдаван, грузин, армян, азербайджанцев и других свободных народов Советского Союза, их онемечение, их превращение в рабов немецких князей и баронов».

Эту коварную цель Гитлер пытался осуществить путем излюбленного метода, рассчитанного на то, чтобы, во-первых, бить всех своих противников поодиночке и, во-вторых, вести войну так, чтобы неожиданно обрушивать на противника всю огромную военную машину, созданную в Германии за последние годы, всю свою вымуштрованную бандитскую армию.

Делая ставку на изоляцию Советского Союза от всего мира, на объединение Европы в крестовом походе против Советского Союза, гитлеровцы допустили один из роковых своих просчетов, который рано или поздно скажется на ходе и результатах военных действий. Вместо изоляции Советского Союза на деле возник союз СССР с Англией и другими народами для упорной и победоносной войны против гитлеровской Германии. Этот союз активно поддерживается дружественной нам Америкой. Все большее число народов рассматривает борьбу Советского Союза против фашистской Германии как свою собственную борьбу. Эту мысль удачно выразил министр иностранных дел Великобритании г. Иден в своей речи на заседании палаты 23 октября: «Мне не очень нравится выражение “помощь России”. Мне кажется, что не таким путем надо подходить к этому вопросу. Речь идет о помощи общей победе. Все это дело — общее дело, и под этим углом зрения надо к нему подходить».

Гитлеровцы просчитались и в другом. Они просчитались в своих планах на то, чтобы взорвать Советский Союз изнутри, разобщить, разъединить народы нашей страны, посеять среди трудящихся Советского Союза дух неуверенности, тревоги и паники. Вместо разъединения народов СССР война гитлеровской Германии против нашей страны еще больше сплотила трудящихся. <…>

Гитлеровцы просчитались также в своих планах захватить у нас большое количество хлеба, горючего, вывезти в Германию промышленно-заводское и железнодорожное оборудование и т. д. Вместо полных складов зерна и сырья, работающих заводов, продовольственных запасов, нетронутых банков, как это удалось получить гитлеровцам в Бельгии или во Франции, фашисты нашли на занятой территории выжженные поля, уничтоженные склады и закрома, взорванные или пустые фабрично-заводские корпуса с вывезенным из них оборудованием, приведенные в негодность транспортные сооружения без всякого подвижного состава.

Однако самым большим просчетом гитлеровцев явился провал их плана «молниеносной» войны против Советского Союза.

 

Германия вползла в затяжную мировую войну

Гитлер и его клика думали, что в результате затеянной ими войны «в Европе больше не будет пяти, шести или восьми великих держав, а будет одна всемогущая Германия». Вся военная машина Гитлера, вся экономика Германии, все ее людские и материальные резервы, все ее внешнеполитические комбинации были рассчитаны на так называемую «молниеносную», «тотальную», быстротечную войну. Германская армия, полностью заранее отмобилизованная и до зубов вооруженная, должна была по приказу Гитлера бросаться хищным зверем на свою очередную жертву, на то или иное европейское государство, подавлять это государство огромным численным превосходством и вооружением, добиваясь легкой и быстрой победы. Но, как это очень часто бывает, одно дело — планы, тем более планы авантюристов и зарвавшихся империалистов, какими являются Гитлер и его компания, другое дело — реальная жизнь.

Германия ведет войну уже более двух лет. Германская армия потеряла миллионы своих солдат. Командование гитлеровской армии, видя, как рушатся его расчеты на быструю победу на Востоке, не считаясь с колоссальными потерями людьми и вооружением, бросает в бой под огонь наших войск все новые и новые десятки тысяч своих солдат. После того, как немецкие фашисты развязали войну, для них осталось лишь одно: или любой ценой пробиваться вперед или задержаться на определенных рубежах, испытать на себе всю силу ударов Красной Армии, очутиться перед фактом длительной, затяжной, непосильной для Германии войны и тем самым погибнуть. <…>

Почему Германия не может выдержать длительной войны?

Ответ на этот вопрос нужно искать в состоянии германского тыла и резервов германской армии.

Чем дальше развертывается на Востоке борьба, тем больше немецких солдат находит себе могилу на полях сражения. Только за две недели октября, за период нового наступления германской армии, немцы потеряли до 300 тысяч своих войск. Целое поколение немцев должно прожить, воспитать и вырастить своих детей, чтобы восполнить гибель тех миллионов немцев, которых заставил умереть Гитлер ради своих преступных целей.

Германия не подготовлена к длительной войне и с точки зрения обеспечения своей армии стратегическим сырьем, особенно горючим. Так, например, имея к началу войны с СССР около 7-8 миллионов тонн горючего и расходуя ежемесячно от двух до трех миллионов тонн, фашистская Германия имела запас горючего самое большее на четыре месяца войны. Что же касается притока горючего извне, то он был и остается крайне незначительным и не может удовлетворить потребности Германии, особенно в условиях войны.

Не менее важным обстоятельством является крайне неустойчивый тыл фашистской Германии как внутри страны, так и в оккупированных ею европейских странах. Несомненный рост недовольства населения Германии политикой войны, грабежа и насилия, неуклонный рост антифашистских настроений и активной деятельности патриотов, направленной против германских оккупантов в Бельгии, во Франции, Югославии, Чехословакии, Греции и других странах, создают обстановку, которая чревата большими опасностями и неожиданностями для фашистской Германии.

Вот почему фашисты так боятся длительной войны. Они действуют по принципу — пожертвовать всем, лишь бы продвинуться вперед и не быть смятым, уничтоженным логикой затяжной войны.

 

Что выиграла и что проиграла фашистская Германия в войне

В речи 3-го июля 1941 года товарищ Сталин говорил: «Что выиграла и что проиграла фашистская Германия, вероломно разорвав пакт и совершив нападение на СССР? Она добилась этим некоторого выигрышного положения для своих войск в течение короткого срока, но она проиграла политически, разоблачив себя в глазах всего мира, как кровавого агрессора. Не может быть сомнения, что этот непродолжительный военный выигрыш для Германии является лишь эпизодом, а громадный политический выигрыш для СССР является серьезным и длительным фактором, на основе которого должны развернуться решительные военные успехи Красной Армии в войне с фашистской Германией».

<…> Советский Союз имеет огромные стратегические возможности для ведения длительной войны с любым врагом или любой коалицией врагов. Потеряв значительную территорию, наше государство вместе с тем сохранило основную промышленность занятых немцами районов, эвакуировав фабрики и заводы глубоко в тыл. Многие из этих заводов уже дают армии нужную продукцию. Мудрая, дальновидная политика нашего правительства дала возможность заранее расположить тяжелую металлургическую, военную, химическую и другие отрасли промышленности далеко на Востоке, в недосягаемых для фашистской авиации районах, что делает обеспеченными наши производственные возможности в длительной войне с любым противником.

<…>

 

Наше дело правое, мы победим!

<…>

Народы Советского Союза уверены в своей окончательной победе.

Война против гитлеровской Германии требует напряжения всех наших сил. Каждый завод, каждая фабрика, каждый колхоз или совхоз, каждое учреждение, каждый гражданин Советского Союза должны строго продумать, все ли они сделали, что могли сделать для укрепления обороны страны, для усиления нашей армии, для организации более могучего отпора врагу. Какие еще возможности есть, чтобы усилить помощь фронту, содействовать тому, чтобы Советский Союз действительно стал единым военным лагерем, организованно и стойко противостоящим напору врага?

История войн между народами и государствами показывает, что в войне, как правило, побеждали те государства и те армии, которые, по словам Ленина, имели более глубокий и более прочный тыл, более сильные внутренние и внешние резервы. Советский Союз является таким государством и имеет такую армию, которая опирается на глубокий и прочный тыл, имеет неисчерпаемые внутренние резервы, увеличивает в ходе войны число своих могущественных союзников и друзей, активно помогающих вести воину против нацистской Германии.

История военного искусства за последние столетия учит, что в ходе длительной борьбы преимущества всегда имели те государства и те армии, которые опирались на более прочное политическое единство своего народа, которые безусловно поддерживались своим народом, черпали в народе новые силы для борьбы, уверенность в победе и желание бороться с врагом до последнего вздоха. Советский Союз опирается на такое морально‑политическое единство советского народа в борьбе с гитлеризмом, в то время как морально-политическое состояние населения в Германии изо дня в день ухудшается, становится все более напряженным и тревожным.

История войн учит, что те государства и те армии могут рассчитывать на победу, которые имеют более мощную материальную базу для ведения длительной войны, у кого больше людей, больше материалов, нефти, продовольствия, стратегического сырья. Советская страна, поддерживаемая союзной Англией и дружественной Америкой, имеет более мощную материальную базу для ведения войны, несравненное превосходство в людях и запасах стратегического сырья.

История войн учит также, что в конечном счете в суровой, напряженной и длительной борьбе побеждали те народы, государства и армии, которые защищали исторически прогрессивное, правое дело. Советский Союз представляет в нынешней войне дело прогресса, содействует своей борьбой и деятельностью интересам современного человечества.

 

Иван ЗОБАЧЕВ

Как людоед Гитлер хочет превратитьсоветских крестьян в немецких рабов39

В захваченных советских районах немцы грабят, жгут, расстреливают

Колхозники Ельнинского района, не успевшие уйти вместе с Красной Армией и оставшиеся под властью немцев, рассказывают, что, как только немцы заняли район, они начали вводить свои свирепые порядки.

Члены колхоза «Октябрь» сообщили: прежде всего фашистские офицеры объявили, что советской власти в селе больше не существует и колхоза больше не будет. Колхозников и колхозниц силой погнали в поле убирать урожай.

Колхозница Прасковья Дударева рассказывает:

«Жнем, а какой-то толстобрюхий фашист, должно быть немецкий барин, наблюдает за нами и орет:

Жать, жать быстрее!

Работали с утра до ночи, а он на часы смотрит да домой не пускает. Прошло пять дней. В воскресенье мы хотели привезти снопы и обмолотить. Наутро смотрим: снопов на поле нет.

Тогда мы между собой сговорились делать так: день жать, а ночью молотить и зерно прятать. Обмолотили, а немцы пришли и все зерно забрали.

А что же нам? — говорили мы.

Мы вас кормить не намерены, — отвечают. — Вы будете работать, а мы управлять.

Ведь голодные мы работать не сможем.

Вы, говорят, свиньи, со свиньями и можете кушать».

Вот какие «порядки» вводят на нашей советской земле фашистские изверги.

Такие сведения поступают из всех районов, занятых немцами.

В захваченных ими районах Кировоградской и Днепропетровской областей немецкие генералы объявили, что все колхозное имущество принадлежит немцам и что все крестьяне, посягнувшие на него, будут расстреляны.

В деревне Цициха на западном направлении на стене дома висел следующий приказ немецких головорезов:

«Приказ. Гражданское население деревни Цициха подлежит немедленной эвакуации. Все лица, не покинувшие деревню к 15.VIII.1941 года 00.00, будут расстреляны. Полковник (подпись) 11.VIII.41».

Приказ этот означает, что жители многих захваченных немцами районов поголовно изгоняются из своих жилищ, причем, как сообщают беженцы, немцы не дают им ничего брать с собой. Все имущество, даже одежда и белье, должно остаться на месте, чтобы было чем поживиться гитлеровским солдатам.

Бандиты гитлеровской армии, как только займут деревню, прежде всего начинают грабить население, а тех, кто сопротивляется, тут же убивают.

В селе Монастырище, Бородянского района, на Украине, немцы забрали у крестьян все продукты, не оставив им даже куска хлеба. У крестьянки Анны Дорошенко, матери трех малолетних детей, немецкий солдат забрал последнюю буханку хлеба. При этом солдат избил крестьянку, а потом арестовал ее «за оскорбление представителя немецкой армии». В селе Шпитьки, того же района, немцы отобрали все до нитки. Забрали не только продукты, но и платье, обувь и вещи домашнего обихода. Среди белого дня немецкие солдаты останавливали прохожих на улице и снимали с них сапоги.

В селе Красное, Обуховского района, Киевской области, немцы застрелили колхозницу Иваненко только за то, что она отказалась отдать им последнего поросенка. В селе Боброво немцы ограбили всех крестьян. У колхозницы Быстровой они забрали даже детскую обувь и белье.

Все грабежи немцы сопровождают зверскими насилиями, расстрелами, истязаниями советских людей.

В Ленинградской области немецкие карательные отряды дотла сожгли деревни Замошье, Заплюсье и многие другие. Поджигая деревни, немцы выгоняли из них крестьян и запрещали им уносить с собой какие-либо вещи. В одной из деревень Лужского района дети колхозников нечаянно порвали телефонный провод одной из немецких частей. Вскоре в деревню явился отряд германских солдат. Немцы согнали на площадь все взрослое население деревни, отобрали пять колхозников и повесили их на глазах остальных граждан.

В течение нескольких дней немцы не разрешали крестьянам снять трупы своих односельчан.

В деревне Захаровке, того же района, немцы повесили 14 колхозников за отказ сообщить местонахождение своих дочерей, которые спасались от насильников. Заняв деревни Юрьево и Березник к западу от Старой Руссы, немцы забрали у населения и забили весь скот и всю домашнюю птицу. Свалив награбленные продукты на подводы, немцы запрягли в них колхозников, в том числе старух и стариков, и заставили везти в соседнюю деревню.

В селе Мединова Слобода, Житомирской области, немцы расстреляли двух девушек за сопротивление офицерам-насильникам. Третья девушка, защищаясь, ударила офицера первым попавшимся предметом. В этот же день немцы-фашисты расстреляли отважную девушку, ее родителей, малолетних братьев, сестер и пять заложников. В селе Липовке неизвестными были убиты два немецких солдата. Фашисты заподозрили одного колхозника в соучастии в убийстве. Они арестовали его вместе со всей семьей и живьем закопали в землю.

 

Гитлеровские солдаты — это банда грабителей, насильников, убийц

Фашистским гадам доставляет огромное удовольствие издеваться, грабить, бить, расстреливать советских людей.

У одного убитого фашиста взяли записную книжку, в которой он записывал свои похождения. Вот что писал этот изверг:

«28 июня. На рассвете мы проехали Барановичи. Город разгромлен. Но еще не все сделано. По дороге от Мира до Столбцов мы разговаривали с населением языком пулеметов. Крики, стоны, кровь, слезы и много трупов. Никакого сострадания мы не ощущали. В каждом местечке, в каждой деревне при виде людей у меня чешутся руки. Хочется пострелять из пистолета по толпе.

5 июля. В 10 часов мы были в местечке Клецк. Сразу же отправились на поиски добычи. Взламывали двери топорами, ломами. Всех, кого находили в запертых изнутри домах, приканчивали. Кто действовал пистолетом, кто винтовкой, а кое-кто штыком и прикладом. Я предпочитаю пользоваться пистолетом».

Другой фашист людоед обер-ефрейтор Иоганнес Гердер пишет в своем дневнике:

«25 августа. Мы бросаем ручные гранаты в жилые дома. Дома очень быстро горят. Огонь перебрасывается на другие избы. Красивое зрелище! Люди плачут, а мы смеемся над слезами. Мы сожгли уже таким образом деревень десять.

29 августа. В одной деревне мы схватили первых попавшихся 12 жителей и отвели на кладбище. Заставили их копать себе просторную и глубокую могилу. Славянам нет и не может быть никакой пощады. Проклятая гуманность нам чужда».

Вот каких головорезов воспитал Гитлер за время своего господства в Германии. Это не люди, а дикие звери. Но Гитлеру только такие и требуются для его завоевательных целей. Эти звери в точности выполняют желание своего главаря Гитлера и зверски истребляют советских людей без различия пола и возраста — стариков, женщин, детей.

 

II. ЖЕНЩИНА В БОЯХ ЗА РОДИНУ

Оскар КУРГАНОВ

Мать40

В городе Уварове, за Можайском, в холодные ноябрьские дни 1941 года немцы замучили и умертвили женщину-партизанку Александру Мартыновну Дрейман и ее новорожденного сына. Она ушла в лес, в отряд, в дождливую ветреную ночь, когда на уваровской площади перед школой уже стояли вражеские танки, а немецкие автомобили двигались к Бородину и Можайску, — то было тревожное время наступления немцев на Москву.

Теперь никто не может припомнить, звали ли Александру Мартыновну в партизанский отряд. За оврагом, у палатки, все увидели эту уже не молодую женщину в ватной тужурке, в больших сапогах и темной косынке. Как человек, привыкший с детских лет к непрестанному труду, она сразу спросила у командира отряда Семёна Хлебутина, что делать. Он усмехнулся и ответил: «Будь хозяйкой нашей...»

Александра Мартыновна засучила рукава тужурки, принесла из спадающего по камням ручья котел воды и с той минуты вошла в привычный жизненный ритм: сушила в землянке над камельком сапоги партизанам, возвратившимся с разведки, помогала повару варить обед, чистила оружие, убирала в палатке.
И днем, и ночью трудилась Александра Мартыновна, и все в отряде стали для нее родными, близкими, она их в шутку называла «дети мои», хоть в лесу жили и пожилые люди. И ее они называли самым теплым словом — «мать».

Отряд уже действовал вторую неделю. Выпал снег, земля, затвердевшая и кочковатая, сравнялась, смолк птичий говор в лесу, но не стихали ни выстрелы, ни пулеметная дробь, отдаленная и сухая, как треск палки по частоколу. В отряд приносили немецкие автоматы, каски, шинели, патроны — партизаны нападали на обозы, уничтожали фашистских карателей, бродивших по селам. Комиссар отряда Павел Фомин готовил людей к крупным операциям.

Враг подтягивал танковые дивизии для нового наступления на Москву. Фомин решил взорвать мост на магистрали и задержать движение немецких колонн. Нужен был опытный разведчик, знавший все тропы и дорожки в лесу: не по просекам, а по густым зарослям следовало вынести мины к мосту. Тогда в поход попросилась Александра Мартыновна. Она ведь знает уваровские леса, как свой дом, как село Поречье, где она выросла. В лесах этих не раз ходили они целыми днями, собирали грибы или ягоды для помещика, лозу для корзин. Здесь, вблизи Уварова, вместе со своей матерью Александра Мартыновна батрачила у помещика, потом, после революции, училась в сельской школе. В последнее время была председателем Ерышовского сельского совета. Как же ей не знать все тропинки и тайные дорожки в уваровских лесах?

Ночью на магистрали был взорван мост, когда на нем находились танки и автомобили с пехотой. К утру вернулись в лес партизаны, усталые, шумливые, проголодавшиеся. Только Александра Мартыновна забилась в уголок в землянке, пролежала весь день под тулупом, вздрагивая от холода, бледная и задумчивая. Дважды к ней подходил комиссар отряда Павел Фомин. Но она куталась в тулуп и притворялась спящей. На рассвете она встала, согрела воду, убрала в палатке, надела ватную тужурку и простилась с партизанами.

Не могу оставаться, — сказала она Фомину, — нет сил моих. А обузой быть не хочу. Горько мне, но ухожу...

Никто не знал истинных причин ее ухода. Лишь к вечеру повар поведал всем, что Александра Мартыновна ждет ребенка. Она все время ходила в тулупе, боясь, что, заметив, о ней станут заботиться. В разведке она три раза садилась отдыхать, а партизаны ее ждали. А разве время теперь с детьми в отряде возиться?

Повар умолк, и грохот взрывов напомнил о страшной битве, которая идет на полях, на дорогах, в лесах. Но не могла заслонить эта битва такой обычный, но всегда многострадальный период в жизни женщины: рождение нового человека. Очередной разведке был дан наказ — найти в городе Уварове Александру Мартыновну, окружить ее заботой, поберечь от врагов. Но найти ее уже не удалось, а неделю спустя в отряде узнали, что Александру Мартыновну, связанную, привели в немецкую комендатуру, в большую каменную новую школу.

С той минуты отряд ничего не мог о ней узнать: она исчезла. Лишь на десятый день плотник Ефрем Цыганков, отец партизана, видел, как на рассвете два немецких солдата тащили по снегу чей-то окровавленный труп, и, когда бросили его под лед озера, Цыганков узнал Александру Мартыновну Дрейман.

Как попала она к немцам, через какие пытки прошла, что стало с ее новорожденным сыном? Никто об этом не знал в Уварове. И лишь теперь из рассказов местных жителей — Анны Минаевой, Анны Гусляковой, Евдокии Каленовой, Ефрема Цыганкова, видевших, как вели и пытали Александру Мартыновну, из бесед с теми, кто сидел вместе с ней в сарае в типографском дворе и избежал казни, и, наконец, из допроса переводчика немецкого коменданта города Уварова Ильинского, который пойман нашими войсками, — лишь теперь мы можем восстановить мученический предсмертный путь матери-партизанки.

Она пришла в город ночью, поселилась в домике, где был врач. Он посоветовал лежать, не выходя на улицу: в Уварове — казни, стоны и слезы замученных, а волнение вредно перед родами. Александра Мартыновна подсчитала запас консервов и колбасы, который ей дали в отряде. Три дня она лежала, а на четвертый день в домик постучали. Александра Мартыновна выглянула в окно: у крыльца полукругом стояли немецкие солдаты. Она накинула теплый платок и открыла двери. Ворвался маленький толстый немец, ударил ее, она закачалась, но два солдата подхватили, связали руки и повели к каменному сарайчику на типографском дворе.

Там оказалось много знакомых. Они стояли, плотно прижавшись друг к другу: сидеть не разрешали, да и едва ли было это возможно в такой тесноте. Александра Мартыновна продвинулась к стенке, руки, завязанные за спиной, отекли, но она молчала. Ночью ее вызвали на допрос. Солдат привел ее к немецкому коменданту города Уварова капитану Хаазе. На допросе присутствовал переводчик Ильинский. Хаазе сказал: «Сядьте!» Александра Мартыновна придвинулась к столу и спокойным голосом произнесла:

Дайте мне родить... Мне осталось еще три дня... Потом убивайте!

Хаазе посмотрел на нее, рассмеялся, приказал солдатам раздеть ее. Она попыталась сопротивляться, но кто-то тяжелым кованым сапогом ударил ее, она упала. Александру Мартыновну подняли, но сесть не разрешили. Хаазе сказал:

Во имя вашего ребенка скажите нам, где находится партизанский отряд? Мы знаем, что вы оттуда.

Она помолчала мгновение и ответила:

Я ничего не знаю и ничего не скажу. Вам удалось меня словить, стало быть, мне суждено погибать. А про отряд я ничего не скажу, сколько ни пытайте.

Хаазе еще спросил: коммунистка ли она? Александра Мартыновна покачала головой, сказала:

Я еще малосознательная...

Потом комендант предложил ей пройти по улицам города и указать дома, где живут ее знакомые. Она пойдет босая и нагая, только в платке, но чем больше она укажет домов, тем чаще она будет греться.

Два солдата вели ее по ночному городу, морозный ветер обжигал ее тело, она куталась в платок, но шла молчаливая, завязав узелком распустившиеся светлые волосы. Ноги ее, босые и отекшие, ступали по утоптанному снегу. Под утро она вернулась к коменданту, солдат доложил, что женщина не нашла ни одного знакомого дома. Ее вернули в сарай, и все расступились: ее вид заставил всех содрогнуться. Она посинела, при свете восходящего дня даже в этом полутемном сарае можно было различить ее постаревшее и осунувшееся лицо. Она попыталась лечь на пальто, кем-то отданное ей, но немецкий солдат, сопровождаемый тем же переводчиком, всех вывел из сарая, оставив только Александру Мартыновну. Ей же лежать не разрешил: стоять, только стоять!

Три дня пробыла она в одиночном сарае полуголая, без воды и пищи. Никто не знает ни ее мыслей, ни мук, ни страданий. Только один раз к ней тайком пришла колхозница Евдокия Каленова с куском хлеба и супом. Она постучала в стенку сарая и услышала глухой стон. Каленова заплакала, ее поймали, отобрали хлеб и суп, избили.

Александру Мартыновну после этого вновь привели к коменданту. Она уже не могла двигаться от истощения и болей, тело ее раздулось от холода. Хаазе опять спросил:

Где партизанский отряд? Это вы взорвали мост?

Александра Мартыновна посмотрела на коменданта долгим взглядом, словно соображая, о чем у нее допытываются. Потом сказала:

Да, я — во всем я виновная...

Больше она ничего не произнесла, впала в беспамятство. Анна Гуслякова, которая проходила мимо комендатуры, услышала чьи-то крики. Приблизившись к окну, она увидела, как двое солдат били шомполами лежавшую Александру Мартыновну. В ту же ночь начались родовые схватки, ее отвезли в сарай, бросили на холодные доски. Всю ночь в домах, прилегающих к типографскому двору, слышали крики и стоны женщины. Все знали — это Александра Мартыновна. Но под страхом смертной казни запрещалось подходить к двору. И никто не мог помочь ей, она шла по своему многострадальному и мученическому пути голодная, истерзанная пытками и побоями, несла в себе нового человека и где-то в глубине своей души находила силы и все еще продолжала жить. Она родила сына, обмыла его снегом, пробившимся в щели сарая, и потеряла сознание.

Она очнулась в комендатуре. Ее одели в какой-то грязный халат. Хаазе сказал ей:

Ваш сын будет жить только в том случае, если вы скажете, где отряд.

Александра Мартыновна поднялась, посмотрела на всех широко раскрытыми глазами и прошептала:

Дите пощадите... Он ни в чем не повинен...

Ее ударили штыком, она умолкла, застонала и вдруг закричала:

Не залить вам кровью земли нашей! Погубите сына, у меня полный лес сыновей, весь отряд!

Ее вновь ударили, ноги ее подкосились. Хаазе начал бить ее сапогом.
Но муки ее еще не окончились.

Александре Мартыновне предложили пойти в лес и указать хоть дорогу, ведущую к партизанам. Она поднялась, попросила сапоги и пальто. Она не могла двигаться, и ее усадили в сани. Ефрем Цыганков видел, как Александра Мартыновна повела немцев на восток, а отряд размещался в лесу, к западу от города. К ночи она вернулась, вернее, ее провезли по улицам города, избитую и окровавленную. В комендатуре ей показали мертвого сына. Она заплакала, впервые за все дни своих страданий, словно больше не было сил.

Ее вывели на крыльцо школы, где помещалась комендатура. Там стояли люди — их разгоняли. Александра Мартыновна вытерла слезы, будто они могли ее уличить в слабости, и произнесла скороговоркой, торопясь:

Не склоняйте головы перед зверьем, придет час нашей победы. Прощайте, родные мои...

Ее толкнули прикладом, она соскользнула в снег, но опять поднялась, босая, измученная, посиневшая, распухшая, истерзанная палачами. И ее голос вновь возник в вечерней тьме:

Матери, родные, слышите ли вы меня? Я смерть принимаю из рук зверей, сына своего не пощадила, но правды своей не выдала. Слышите ли меня, матери?!

Но немецкие солдаты всех разгоняли, а Александру Мартыновну затащили во двор, кололи штыками, били, снова кололи, пока вместе со страшным криком она не рассталась с жизнью, как воин, как бессмертный герой земли советской.

И пока враг не будет разбит, все честные люди земли, все, в ком бьется материнское сердце, не забудут предсмертный клич Александры Мартыновны Дрейман. Он звучит, этот клич, из глубины ее мученической души. И никогда не смоется в памяти народа образ матери, чья любовь к родине, к свободе, к земле своей оказалась сильнее всех ее материнских чувств.

Вечная и бессмертная слава ей!

 

Елизавета СТЮАРТ

Женщине41

Ты будешь жить на много лет поздней,

Ты будешь жить во много раз светлей.

 

Ты будешь видеть солнце золотое,

Сверканье безмятежной вышины,

За то, что забывали о покое

Мы, жившие под бурями войны.

Пусть для тебя, как праздник и награда,

Приходят дни веселья и тепла

За каждый дом, разрушенный снарядом,

За все сады, сожженные дотла.

И если друг единственный и милый

Придет к тебе, как жаждущий к ручью,

За то, что я теперь не долюбила,

Отдай всю нежность и любовь свою.

Над колыбелью сына наклоняясь,

Ты улыбнешься в тишине ночной.

Люби его, от слез оберегая,

За всех детей, не выношенных мной.

И, как цветок весенним утром ранним,

Вбирай всем сердцем лучезарный свет

За каждое погасшее желанье,

За горести суровых наших лет.

 

И этот мир пленительный и милый

Сумей ценить, как я его ценила!

 

 

Игнатий РОЖДЕСТВЕНСКИЙ

Отомсти!42

Казалось, тихо вскрикнула земля,

Когда в сугробы девочка упала,

И, волосы дыханьем шевеля,

Метель над нею глухо простонала.

Над девочкой глумились дикари,

Ей немцы грудь прикладом раздробили.

Склонись над ней. В глаза ей посмотри,

На них слезинки крупные застыли.

Светловолосой девочке не встать:

Под сердцем пули маленькая метка…

Разрушен дом, убита бомбой мать,

Погиб в огне братишка малолеток.

И без нее распустятся весной

На озере любимые кувшинки,

И на щеке ребенка ледяной

Не тают больше смелые снежинки.

Построят снова светлое жилье,

И кто-нибудь допишет за нее

Страничку ученической тетради.

Склонись над ней, вглядись в ее черты,

Воспоминаньем сердце растревожа,

И дочь свою невольно вспомнишь ты:

На дочь твою та девочка похожа.

Чтоб милый край не потерять тебе,

Чтоб не погибла дочь твоя родная,

Не знай пощады в яростной борьбе,

Иди вперед, фашистов истребляя.

 

III. ОГНЕВЫЕ ДНИ

 

Борис БОГАТКОВ

Наконец-то!43

Новый чемодан длиной в полметра,

Кружка, ложка, ножик, котелок...

Я заранее припас все это,

Чтоб явиться по повестке в срок.

 

Как я ждал ее! И наконец-то,

Вот она, желанная, в руках!..

...Пролетело, отшумело детство

В школах, в пионерских лагерях.

 

Молодость девичьими руками

Обнимала и ласкала нас,

Молодость холодными штыками

Засверкала на фронтах сейчас.

 

Молодость за все родное биться

Повела ребят в огонь и дым,

И спешу я присоединиться

К возмужавшим сверстникам моим!

 

 

Н. ТОРОПЦЕВ

Осколком мины...44

Осколком мины

Был он ранен в ногу —

Бесстрашный снайпер,

Друг наш боевой.

Собрали мы товарища в дорогу:

«Осколок вынут —

И вернешься в строй...»

 

Но сдвинув брови,

Он прервал беседу:

Далась же вам

Подбитая нога!

Нет, ни в какой

Я госпиталь не еду.

Я остаюсь, как прежде, бить врага.

 

Еще моя винтовка пригодится!

Она не замолчит

До той поры,

Когда не будут

Над страной дымиться

Зажженные

Фашистами костры.

 

Он улыбнулся,

Чуть прищурив веки.

Из синих глаз

Рассыпались лучи:

Чем более железа в человеке,

Тем он сильнее,

Говорят врачи!..

 

 

Лев КОНДЫРЕВ

Клятва45

С мечом и огнем

Ворвались

В наш дом

Кровавые орды врага.

За правое дело

Мы в битву идем,

Фашистскому зверю

Ломая рога.

Мы идем по степям,

Где гремит канонада,

По лесам,

Где дымятся

В ночи тополя.

Мы идем отстоять

Рубежи Ленинграда,

За священные башни

Сразиться Кремля.

Мы идем,

И врагу всенародным проклятьем

Каждый шаг наш

Звучит

По изломам торцов.

Мы идем

Отомстить за расстрелянных братьев,

За поруганных жен,

За могилы отцов.

Мы идем

Большевистским незыблемым строем

За отчизну сразиться,

И все, как один,

Мы отчизне клянемся

Над прахом героев:

С нами Сталин

И мы победим!

Встреча46

Пожар затих и мы вошли в село,

Курился дым над пеплом сероватым,

А чуть левей, у гребня ржавой жести

Стояли неподвижно и сурово

Два тополя с обугленной листвой.

Враг заметал огнем свои следы...

Простоволосая, в разодранной рубахе

Нас встретила старуха возле моста,

Чужая мать. В ее морщинах темных

Дрожала одинокая слеза...

Тогда бойцы остановили танки, —

В скупой слезинке каждый видел мир,

Которому несли мы избавленье.

Красный сокол47

Герою Советского Союза

В. Талалихину

 

Худощав

И невысок он.

Возле сердца —

Ордена.

Получил их

Красный сокол

За высокие дела.

Над кремлевскою стеною,

Расправляя

Два крыла,

Поднебесной целиною

Пролетал он,

Как стрела.

Пролетал

В рассветной рани,

Боевой бросая клич,

Чтобы в тучах и тумане

Злого

Коршуна настичь,

Чтоб кончал

Предсмертным часом

Свой полет

К столице враг,

Обрубал он

Когти асам

На воздушных рубежах.

Вот он снова

В битву мчится,

Словно сокол

Из гнезда.

На груди

Его лучится

Жарким золотом

Звезда.

Будет

Вражьим стаям лихо.

Рассекая облака,

Красный летчик Талалихин

На таран

Возьмет врага.

 

Граната48

Фашистских банд налетчики —

С отмычкой у ворот.

Вперед, гранатометчики,

За Сталина вперед!

 

Красной Армии граната,

Бей врага, с размаху бей!

Разрядись в бою, граната,

Смерчем в тысячу смертей!

 

Гостей к себе не звали мы

В дом светлый и богатый,

Встречай, боец, их сталью

Да яблоком-гранатой.

 

Красной Армии граната,

Бей врага, с размаху бей!

Разрядись в бою, граната,

Смерчем в тысячу смертей!

 

Поднялись гады из болот,

Ползут в советский край.

Возьмем фашистов в оборот —

Гранаты запасай.

 

Красной Армии граната,

Бей врага, с размаху бей!

Разрядись в бою, граната,

Смерчем в тысячу смертей!

Песня кузнецких сталеваров49

У древних отрогов хребта Алатау

Над сопками пламя встает,

Здесь гордость народа, рабочая слава —

Могучий кузнецкий завод.

 

Мы знаем

Металла суровую ярость,

Великую силу труда.

Споем, сталевары,

Как сталь закалялась,

Как в сталь

Воплотилась руда!

 

 

Мартены победы зажгли мы недаром,

Врагу не сломить нас войной.

Бессменную вахту несут сталевары,

Всегда на посту горновой.

 

Мы знаем

Металла суровую ярость,

Великую силу труда.

Споем, сталевары,

Как сталь закалялась,

Как в сталь

Воплотилась руда!

 

В борьбе за отчизну, за край наш советский

Рука сталевара тверда.

По всем магистралям идут от Кузнецка

С оружьем стальным поезда.

 

Мы знаем

Металла суровую ярость,

Великую силу труда.

Споем, сталевары,

Как сталь закалялась,

Как в сталь

Воплотилась руда!

 

Споем, сталевары, чтоб песнь о металле

Гремела, как утренний гром.

Споем, сталевары, о выплавке стали,

О родине песню споем.

 

Мы знаем

Металла суровую ярость,

Великую силу труда.

Споем, сталевары,

Как сталь закалялась,

Как в сталь

Воплотилась руда!

Дружба50

 

Громят врага

Стахановским ударом

Донбасские суровые полки.

За честь свою

В священном гневе яром

Поднял Донбасс

Каленые штыки.

Громят врага

Работой боевою

Шахтеры

По кузбасским рудникам.

Боец штыком

И труженик кайлою

Подпишут

Смертный приговор врагам.

 

 

Давид ЛИВШИЦ

Украина, Украина!51

 

Украина, Украина!

Ночь твоя сурова…

Проводила мать до тына

Сына молодого.

Наказала строго сыну:

Бей злодеев-катов.

Бей, сынок, за Украину

Лютых супостатов.

Не давай врагу пощады,

Чтобы помнил ирод —

Горя нашего громаду,

Слезы вдов и сирот.

Украина, Украина!

Зеленя по скатам…

Довелось сразиться сыну

С подлым супостатом.

Был он добрым партизаном,

Бил врагов, как надо…

Только пал он бездыханным

У родного сада.

Горько, горько мать грустила

О сыновней доле,

В полночь сына схоронила,

Да взяла пистоли.

Украина, Украина!

Степи, перекаты…

Отомстила мать за сына

Немцу-супостату.

 

 

Леонид МАРТЫНОВ

Мы придем!52

Мы придем!

Это знают везде.

Не померкнуть алой звезде.

Мы придем!

Мы придем!

Враг разрушил твой дом, —

Мы придем и на месте том

Новый, светлый дворец возведем.

Мы придем!

Мы придем!

Голос твой,

Партизан молодой,

Слышу я и твой голос, старик,

И твой голос, сестра,

Там, в лесу, где вчера

Был захватчик посажен на штык!

Мы придем!

Враг топтал поля —

Вдвое больше родит земля

Потому, что телами врагов

Унавожены будут поля!

Мы придем!

Мы дойдем до Карпат,

Потому, что остался там брат.

Брат зовет: «Возвращайтесь назад, мы вас ждем!»

Мы придем!

Мы придем!

В клеенчатый плащ,

От остзейских туманов блестящ,

Старый Таллин закутан вдали,

Ждет, чтоб наши пришли корабли.

Корабли приведем,

Мы придем!

Мы придем!

Мы придем!

Ты, Дунай, стал багров

Не от блеска прибрежных костров —

В берегах твоих плещет кровь...

Мы придем!

Верь, Дунай, —

Голубым тебя сделаем вновь!

Мы придем и в иные края!

Нам известна берлога твоя,

Наглый зверь! Близок час —

Не уйдешь ты от нас.

Мы придем!

Мы придем и тебя мы найдем,

На расправу тебя поведем

На цепи, как чудовищ ведут,

Мы придем!

Близок суд!

Мы придем!

Это знают везде.

Не померкнуть алой звезде!

Мы придем!

За Великим вождем мы идем.

Мы придем! Близок час —

Ждите нас!

 

 

 

 

1Благодарим сотрудников отдела основного книгохранения Новосибирской государственной областной научной библиотеки (начальник отдела С. Д. Филатова), а также Т. А. Понасенко и Н. М. Образцову за организационное содействие в формировании коллекции, Н. И. Васильеву, Г. П. Рыбину, Е. В. Саженину, К. Н. Митрофанову за ценные советы и замечания, сделанные в процессе работы над данной статьей.

2Анисков В. Т. Колхозное крестьянство Сибири и Дальнего Востока — фронту. 1941—1945 гг.: деятельность партийных организаций по руководству сельским хозяйством в период Великой Отечественной войны. — Барнаул: Алтайское книжное издательство, 1966. — С. 177-178.

 

3Пиксанов Н. К. Два века русской литературы. — М., 1923. — С. 8-10.

4Богословский М. М. Областная история России, ее научное обоснование и современные задачи // Вопросы краеведения: сборник докладов, сделанных на Всероссийской конференции научных обществ по изучению местного края в Москве в декабре 1921 года, созванной Академическим центром. — [Н.-Новгород]: Нижполиграф, 1923. — С. 119; Бахрушин С. В. Задачи исторического изучения края // Краеведение. — 1928. — Т. V, № 3. — С. 131.

5Анциферов Н. П. Краеведный путь в исторической науке (Историко-культурные ландшафты) // Краеведение. — 1928. — Т. V, № 6. — С. 321; Богданов Вл. Вл. Культурно-исторические очерки отдельных районов как результат накопления краеведных материалов // Вопросы краеведения: сборник докладов, сделанных на Всероссийской конференции научных обществ по изучению местного края в Москве в декабре 1921 года, созванной Академическим центром. — [Н.-Новгород]: Нижполиграф, 1923. — С. 126.

6Дергачёва-Скоп Е. И. Концепт «культурное гнездо» и региональные аспекты изучения духовной культуры Сибири [Электронный ресурс] / Е. И. Дергачёва-Скоп, В. Н. Алексеев // Сибирская Заимка: история Сибири в научных публикациях. Режим доступа: http://zaimka.ru/dergacheva-concept (дата обращения 4.04.2015).

7Савенко Е. Н. Книжное дело в Сибири в годы Великой Отечественной войны (1941—1945 гг.): автореф. дис. … канд. ист. наук / науч. рук. В. Л. Соскин. — Новосибирск, 1993. — С. 9-10; Савенко Е. Н., Артемьева Е. Б., Соболева Е. Б. Книжная культура Сибири и Дальнего Востока в годы Великой Отечественной войны // Очерки истории книжной культуры Сибири и Дальнего Востока. — Новосибирск, 2004. — Т. 4: 1931—1962 гг. — С. 146-153.

 

8Зобачев И. Как людоед Гитлер хочет превратить советских крестьян в немецких рабов. — Новосибирск: ОГИЗ — Областное издательство, 1941.

9Посадсков А. Л. Зобачев Иван Григорьевич // Новосибирск: энциклопедия. — Новосибирск, 2003. — С. 355.

10Коптелов А. Дни и годы (Из книги воспоминаний) // Сибирские огни. — 2000. — № 3 (май — июнь). — С. 194-195, 200.

11Завадовский Б. М. Фашизм — враг науки, культуры и цивилизации. — Новосибирск: ОГИЗ — Новосибгиз, 1942.

12Там же. — С. 3.

13Касаткин М. В. Академик Борис Михайлович Завадовский: к 110-летию со дня рождения [Электронный ресурс] / М. В. Касаткин // Биология: журнал Издательского дома «Первое сентября». — 2005. — № 10. Режим доступа: http://bio.1september.ru/article.php?ID=200501005 (дата обращения 18.01.2005).

 

14Дерягин Я. Могучая коалиция великих держав против Гитлеровской Германии. — Новосибирск: ОГИЗ — Новосибгиз, 1942. — С. 10-11.

15Суходеев В. В. Сталин: энциклопедия / предисл. Г. А. Зюганова. — М.: Алгоритм, 2013. — С. 38-39.

16Толстой А. Кровь народа // Александров Г. Великая Отечественная война советского народа / Г. Ф. Александров. Кровь народа / А. Н. Толстой. — Новосибирск, 1941. — С. 11-12.

17Из информации Новосибирской писательской организации в президиум Союза писателей СССР о своей деятельности в первые дни войны, 4 июля 1941 г. / А. Смердов // Управление культурой Сибири в условиях советской системы (1918—1991 гг.). — Томск, 2011. — С. 63.

18Там же.

19Из отчета о работе новосибирского отделения Союза советских писателей в годы Великой Отечественной войны, 1942 г. / А. Коптелов // Управление культурой Сибири в условиях советской системы (1918—1991 гг.). — Томск, 2011. — С. 69.

 

20Кривицкий А. О 28 павших героях // Богатыри отечественной войны. — Новосибирск, 1942. — С. 8-9.

21Там же. — С. 8-9.

22Василевская В. Советская женщина // Женщина в боях за Родину. — Новосибирск, 1942. — С. 7.

23Там же. — С. 5.

24Курганов О. Мать // Женщина в боях за Родину. — Новосибирск, 1942. — С. 13-17.

25Оскар Курганов — творческий псевдоним, настоящее имя — Оскар Иеремеевич Эстеркин. См.: Кино: энциклопедический словарь / гл. ред. С. И. Юткевич. — М.: Советская энциклопедия, 1986. — С. 222-223.

26Курганов О. Мать // Женщина в боях за Родину. — Новосибирск, 1942. — С. 17.

27Гольдберг И. А. Работать так, как работают передовики сельского хозяйства. — Новосибирск: Новосибирское областное государственное издательство, 1943. — С. 5.

28Посадсков А. Л. Гольдберг Израиль Абрамович // Новосибирск: энциклопедия. — Новосибирск, 2003. — С. 209.

29Гольдберг И. А. Работать так, как работают передовики сельского хозяйства. — Новосибирск: Новосибирское областное государственное издательство, 1943. — С. 5.

 

30Захарова М. Н. Григорий Севастьянович Шайтаров. — Новосибирск: Новосибирское областное государственное издательство, 1942. — С. 5.

31Гейман В. Тысячники Сибири: производственные очерки. — Новосибирск: Новосибирское областное государственное издательство, 1942. — С. 5.

32Герман А. На больших горизонтах. — Новосибирск: Новосибирское областное государственное издательство, 1943. — С. 8-9.

33Сталин И. Приказ Народного Комиссара Обороны 1 мая 1942 года № 130, г. Москва. — [Б. м.]: ОГИЗ — Государственное издательство политической литературы, 1942. — С. 5-6.

 

34Подробнее см.: Яранцев В. В военной шинели альманаха. О литературных сборниках военных лет «Огневые дни» // Сибирские огни. — 2005. — № 5. — С. 200-207.

 

35Благодарим сотрудника НГОНБ Т. А. Чепуштанову за техническое содействие в подготовке текстов к печати.

36Будь до конца верен военной присяге. — Новосибирск, 1942. — С. 2.

37Толстой А. Кровь народа // Александров Г. Великая Отечественная война советского народа / Г. Ф. Александров. Кровь народа / А. Н. Толстой. — Новосибирск, 1941. — С. 11-15.

 

38Александров Г. Великая Отечественная война советского народа // Александров Г. Великая Отечественная война советского народа / Г. Ф. Александров. Кровь народа / А. Н. Толстой. — Новосибирск, 1941. — С. 2-10.

 

39Зобачев И. Как людоед Гитлер хочет превратить советских крестьян в немецких рабов. — Новосибирск: Новосибирское областное государственное издательство, 1941. — С. 9-15.

 

40Женщина в боях за Родину. — Новосибирск: Новосибирское областное государственное издательство, 1942. — С. 13-17.

 

41Огневые дни: литературный сборник: книга вторая. — Новосибирск: Новосибирское областное государственное издательство, 1942. — С. 75.

42Там же. — С. 87.

 

43Там же. — С. 100.

44Там же. — С. 116.

 

45Кондырев Л. Огонь: стихи и песни. — Новосибирск: Новосибирское областное государственное издательство, 1942. — С. 9-10.

 

46Там же. — С. 25.

 

47Там же. — С. 7-8.

 

48Там же. — С. 21-22.

 

49Там же. — С. 27-28.

 

50Там же. — С. 29.

51Огневые дни: литературный сборник: книга вторая. — Новосибирск: Новосибирское областное государственное издательство, 1942. — С. 86.

 

52 Там же. — С. 7-8.

 

100-летие «Сибирских огней»