Вы здесь
Небо, поле, тишина
* * *
Небо, поле, тишина.
Больше ничего не надо.
Пью вечернюю прохладу
Из открытого окна.
Памяти закатный свет.
Тени на тропинке сада.
Больше ничего не надо.
Больше ничего и нет.
* * *
Наверное, мне это снится:
ночные окна и дома,
снежинок длинные ресницы,
угрюмая за ними тьма.
Превозмогая жизнь земную,
куда бреду я в этой мгле?
Зачем рассеянно любуюсь
морозной розой на стекле?
И страшно, страшно мне проснуться,
и не проснуться страшно мне.
Под фонарями тени жмутся,
снежинки кружатся во тьме.
* * *
Хорошо на веранде отеля
Пить в жару ледяное вино,
Чтобы волны под сердцем шумели,
Обнажая песчаное дно.
Дым акаций. Пустые качели.
Звон цикад, звон цитат — всё равно.
Хорошо хоть во что-нибудь верить,
В пустоту отворяя окно.
* * *
Мы говорим всё медленней и тише,
и голоса плывут издалека.
Клён шелестит и сам себя не слышит.
В пустое небо тянется рука.
Прощальных слов неровное дыханье.
Простоволосой осени тепло.
Случайное мелькнёт воспоминанье —
и бабочка ударится в стекло.
И ничего и никого на свете.
И никого и ничего в груди.
Мы навсегда прощаемся. До встречи.
Прости. Побудь ещё. Не уходи.
* * *
ещё солнце осеннее светит
распускаются астры в саду
и грустим мы о прожитом лете
и о лете в грядущем году
ещё сердце беспечное бьётся
ветка клёна в окошко стучит
но никто уже не отзовётся
серый дождик сквозь сон моросит
может быть всё всегда так и было
может быть так и будет всегда
солнце осени дождик унылый
серый дождик сквозь пальцы вода
* * *
К синим звёздам уносится дым.
Никого не окликнуло эхо.
Дым над лесом, над домом моим,
над золою двадцатого века.
Струйку дыма сжимает рука,
и угрюмые, как каторжане,
надо мною плывут облака,
исчезая в вечернем тумане.
* * *
что вспомнится мне по прошествии лет
под шум листопада в дыму сигарет
быть может вот это а впрочем едва
твой голос простые пустые слова
а может быть небо полоска зари
о чём ты ну хоть напоследок не ври
тогда может детство его волшебство
и тут не осталось уже ничего
а может быть может быть может быть мо
я вспомню мороженое эскимо
и холод под ложечкой желчь фонарей
и пепел просыпанный прожитых дней
две бледные строчки в линейку тетрадь
и нечего не о чем мне вспоминать
* * *
Мы с тобой проснёмся утром рано,
Словно нам обещана нирвана
В бледно-розовых лучах зари.
Ты о смерти мне не говори.
И о жизни говорить не надо.
Скажет всё осенняя прохлада,
Иней на увядших лепестках,
Небо в бледно-розовых лучах.
* * *
Воробей чирикнет. Спичка
чиркнет у лица.
Убегает электричка
в ночь без края и конца.
Как в вагоне мало света.
Тьма за окнами летит.
И дрожащей сигаретой
кто-то в тамбуре дымит.