Вы здесь

Откос и облако в реке

Стихи
Файл: Иконка пакета 11_dia4kov_oiovr.zip (10.99 КБ)

Кулик

Моему деду

Куликову Петру Владимировичу

За ночь столько воды утекло,

Что и сам ты течешь, а не куришь...

Тонкой пленкой покрыло стекло

Серебро, что за деньги не купишь.

 

Поднимается с облаком воз

Или выдоха медленный шарик.

Но без слова оставил склероз,

Или музыка думать мешает.

 

Как травинка, твой воздух горчит.

Лесопилка запустится скоро

Или Брамса концерт — отличить

Ты не сможешь одно от другого.

 

На лужайке в саду припечет,

Пустит дерево крону в огранку.

Оцарапаешь веткой плечо —

И вся кровь утечет через ранку.

 

Екатерина Клыкова

В саду, где антоновке негде упасть,

Слепая овчарка разинула пасть,

Студентка-училка разулась —

Прошла к очагу, прижилась, как душа.

Осунулась и растворилась, ушла.

О боже! Зачем же вернулась?

 

За время, что не было рядом тебя,

Я мир по слоям от себя отделял

И падал, как дождик, отвесно.

И вот ты вернулась в запущенный дом,

Стоишь, улыбаясь, в проеме дверном.

А я… Я уже не воскресну.

 

Я — жертва, разрубленный сталью Исак,

Прохладный источник, который иссяк.

В саду повзрослела инфанта.

Кровавую ватку на лоб прилепи —

Меня богадельня ждет после любви,

Тьма после второго инфаркта.

 

Ночные походы, кап-кап и тик-так,

А утром шипящей глазуньи диктант,

Я не повторяю шипенье —

Смеюсь, как рахитный, картавлю, как жид,

Но море в ракушке моей дребезжит

Протяжней, тревожней, нежнее.

 

Как небо без тела ждет птицу свою,

Я жду тебя, жизнь, повторяя: «Люблю!» —

Но рай нас пугает телами.

Терраса, Таруса среди облаков,

К излучине окской тропинка богов,

Граненый стакан «телиани».

 

Как легкая радость мне брезжит закат,

Дом пасеки розов, а лес розоват,

Угасшая тлеет аллея.

Другая, ты страх не спешишь утолить,

Рыдаешь, не можешь меня разбудить.

Зачем я тебя не жалею?

 

Студентка

И здесь такой, как вдалеке, —

Зарос крапивой дом разрушенный.

Откос и облако в реке —

Небесный перламутр, ракушечник.

 

Повис, как желтый лист, вопрос.

И тянутся простоволосые

Дымки от пары папирос,

Пока молчат, потупясь, взрослые,

Которым радость не к лицу.

Они — родные и товарищи.

Оставь вокзальный поцелуй

Конфузливому провожающему.

 

И сжалившись, махни — пока!

Пообещай понятным почерком

Писать о виде из окна

С платформой пыльной и обходчиком,

 

С леском опрятным на пути.

Так жизнь пугает переменами.

Так медленно состав гудит,

Как многолюдная пельменная.

 

Ходасевич

За то, что мы ныряли в речку с мостика

И плавали с открытыми глазами,

За то, что вырезали имя гвоздиком,

Нас не пустили в сад и наказали.

 

А здесь не рай, идет кино без зрителей.

Вечерний воздух пахнет проявителем.

И тучи в речке утки теребят.

И никому нет дела до тебя.

 

...такого цвета небо из-за смога.

...с годами мы становимся глупее.

...теперь со мною будет все в порядке.

 

Восточный порт

Было сказано: люди придут без числа...

Прислонившись спиною к решетке моста,

Проплываю двухпалубных мимо я —

До Берлина турист без пехоты дошел,

Где ряды новостроя, как с белым флажком,

С белым облаком капитулируют.

 

Как не вспомнить на ветреной Шпрее дедов,

На руинах, в пыли, из своих котелков

Пивших шнапс под бордовыми флагами —

За друзей, за победу любою ценой,

За себя, избежавших с Костлявою той

Встречи. И магаданского лагеря.

 

Как не вспомнить посылку в разгар боевых

Девяностых — с какао, с пакетом еды —

С разрешенною гуманитаркою,

Полароидный снимок семейства в авто,

Как на шумной толкучке сухим молоком

Торговал, был обманут татаркою.

 

И — счастливое детство, футбол, променад,

И такое же в сумерках облако над

Обезлюдевшей площадью рыночной.

Нет в гостинице с праздничной музыкой мест.

За зеркальной стеной кто-то лобио ест,

Кто-то пьет, в холодец тычет вилочкой.

 

Как пехоты солдат — сам себе господин,

Без судьбы, без медальки, без звезд, как один

Из немногих — дошедших и выживших,

Я грущу — постаревший, уставший, седой.

Я пропьюсь, я просплюсь, чтоб вернуться домой,

В «Инстаграм» фотографии выложу.

 

В незашторенных окнах за тихой рекой

Полыхают закаты, как вечный огонь,

Отражаются пустоши с безднами.

На воде серебрятся обрывки газет,

Раскаленный турецкий колышется серп,

Звезды светятся красноармейские.

100-летие «Сибирских огней»