Предпоследние годы

* * *

Плывут деревья по деревне

Сквозь скрип ворот и лай собак

В тот дом, где брошенное время

Паучьей сетью сплел чердак.

Чуть дрогнет дверь навстречу шагу —

И, вслед за ручкою ковша,

Живой колодезною влагой

К душе потянется душа.

Лишь здесь, меж судьбами чужими,

Вернув сознанью бытие,

Все в мире обретает имя

И воплощение свое.

Лугов раскрытые ладони

Качают травы на весу,

Зарей стреноженные кони

Целуют мордами росу,

А на качелях пьяных вишен

Нестрашный мечется пожар…

Все соразмерно, без излишеств,

И замер звук, к губам прижат.

Но ждет природа с болью тайной,

Когда разрушит человек

Момент гармонии случайной,

Спросив о плате за ночлег.

* * *

Море Болгарии моет хрусталики

Глаз, утомленных обилием роз,

И разливает ракию по шкаликам

Словно случайных здесь русских берез.

Марево, зарево — все это морево,

Так же как пляжи и люди в песке.

Тень наша завтра здесь станет историей,

Память засохнет, как роза в руке.

Но из далекого, сирого, серого

Штата Сибирь или города Н.

Морю, как чуду случайному, веруем,

Птице синице больших перемен.

На прощание

Забери с собой Россию:

Стопку, шкалик иль четок —

Пусть есенинскою синью

Пыхнет Ближний твой Восток.

В Зазеркалье очень дальнем

(Эхом-смехом: «Тьматьматьмать…»),

Как жену чужую, пальму

Очень трудно целовать.

И чего уж после драки —

«Сам собою по себе!» —

Неуместны пастернаки

В переделкиной судьбе.

Забери с собой Россию,

Словно воду сжав в горсти, —

Очень больно, очень сильно,

Очень «Господи, прости!»

Ты ли, я ли, те ли — тили-

Трали-вали стенку лбом?

Строчки трезвые застыли

Над застеленным столом.

Кто-то близкий, кто-то пьяный

Пал ничком на этот стол…

На Земле обетованной

Сладок утренний рассол.

Запрягай! Дорогой длинной

Жизнь была иль не была?

Вот такие палестины!

Вот такие, брат, дела!

Полно, милый! Тройка мчится —

Только кровь из-под копыт!

Ну скажи, какая птица

До средины долетит?

До Урала или Камы,

До елабужских гвоздей

Непостроенного храма

Богом брошенных людей.

И куда ж нам из сугроба,

От монгольских наших скул?..

У границы, как у гроба,

Встал почетный караул.

Если встретишь там Мессию —

Выпей с ним за милых дам.

Забирай сейчас Россию —

Я наутро не отдам!

Предпоследняя молодость

Ольге

Перечеркнуты строки,

не закончен сонет…

Вышли легкие сроки

вдохновенных побед.

Предпоследние годы

все трудней и трудней

и мечтать о свободе,

и держаться корней.

Перекачено поле

от тоски в горизонт,

позапрошлые боли

послезавтра не в счет,

и уже то и дело —

хоть греши, хоть спеши —

не справляется тело

с нестареньем души.

Из вчерашнего дома,

как и вечность назад,

до смешного знакомо

уходить в листопад.

Не боюсь оглянуться —

нет на свете примет!

Предпоследние блюдца

бьются радостно вслед.

Вышли в козыри пешки,

медью стала труба…

Не боюсь я усмешки

на любимых губах.

Но боюсь я: а вдруг ты

не узнаешь меня

в предпоследнее утро

предпоследнего дня?

Прибрежный сонет

Причал в потеках ржавчины времен,

Головоломка волн в помойных чайках,

Круговорот течений и качаний —

Вот весь мой мир, не знающий имен,

И свет еще от тьмы не отделен…

Давай же, странный друг, добавим к чаю

Дым дальних стран и капельку печали,

Где ветер странствий сладок и солен.

Пусть рыщут по округе сторожа,

Оптические выявив обманы,

А мы в дыре речного гаража

Запатентуем истину стакана

И будем беспечально провожать

Усталых барж пустые караваны.