Свальный грех писателя Идиатуллина

Постоянный автор «Сибирских огней» и член жюри «Национального бестселлера-2020» Михаил Хлебников – о книге Шамиля Идиатуллина «Бывшая Ленина».

Шамиль Идиатуллин занимает в современной литературе особое место. Он относится к авторам, способным написать крепко сшитую сюжетную прозу, которую не стыдно читать и даже признаваться в этом окружающим. «Бывшая Ленина» — современный серьезный роман, подрывающий репутацию автора.

Сначала немного доморощенной теории. К особенностям русской словесности относится отсутствие в ней нормального «среднего писателя», пишущего о насущных проблемах на хорошем литературном языке. Гениев — много, графоманов, естественно, еще больше. Различить их зачастую проблема и вопрос времени. Очень мало тех, кто должен держаться «золотой середины»: писать для публики, не опуская определенную планку. Еще недавно к ним относился Идиатуллин. Шпионский роман — хорошо с плюсом, антиутопия — нескучно и умно, ужасы — можно и нужно прочитать и взрослому. Но хорошее в России длится недолго. Писатель решил удивить публику скоростью освоения темы. Так, чтобы, закрыв условную «Новую газету», можно было без промедления продолжить чтение «о том же», но уже в художественной форме. Избранные места из аннотации: «Действие его нового романа «Бывшая Ленина» разворачивается в 2019 году — благополучном и тревожном». Почему-то хочется продолжить и сказать что-то про «молодых комсомольцев». Далее: «Провинциальный город Чупов. На окраине стремительно растет гигантская областная свалка, а главу снимают за взятки. Простой чиновник Даниил Митрофанов...» На «простом чиновнике Данииле» прерву цитирование «завлекалочки» и убью интригу выводом. Быстро получилось, художественно — нет. Теперь — почему. О литературной стороне «хита сезона».

Если в предыдущих книгах писатель аккуратно, пинцетиком помещал bon mot по принципу два на страницу — пусть работа механическая, но уважение вызывает, то в новом романе нет и этого. Есть выстрелы в направлении мишени, но их жертвой становится хозяин тира: «Пироги были молодцами, хоть в гвардию бери, — точны, честны и не подводят». Давайте в следующий раз про «пунктуальные блины» или «принципиальные ватрушки». Раздавленный жизнью Митрофанов, который потом себя еще как проявит, говорит дочери о крахе «семейной лодки»: «Душно мне, Саньк. Не могу больше». Актуально и свежо, заставляет вспомнить пьесы А. Н. Островского.

Диалоги поражают искусственностью, но при этом они претендуют на «как в жизни», отчего кажутся еще более деревянными:

— Оксан, ты что? Ну сорян, я же…
— Ты меня понял?
— Ни фига не понял. Что началось-то? Пээмэс, дуркуешь или, как это, у тебя кто-то другой?..

«Дуркует» здесь автор, идущий нелегкой дорогой известного писателя Смекайло и его бормотографа. Есть ощущение, что записи перепутаны, вклеены не туда. Вот удушенный Митрофанов «беседует» со своей начальницей Оксаной Викторовной:

— Ну, не вечно. То есть согласен, в любой замкнутой системе так получается, что сорняк растет всегда, везде и много, а культурные растения, и вообще что-то со смыслом, знай чахнут, требуют, чтобы поливали, лелеяли и так далее. Но в мое время, — Митрофанов
невесело усмехнулся и пояснил: — Как это принято сейчас говорить, в лихие девяностые и тучные нулевые… Было окошко возможностей для всех.
— И кто в это окошко пролез?
— О да, — согласился Митрофанов. — Кто только не. На самом деле все ведь этим и объясняется: сорняк занимает все возможное пространство и забирает ресурсы под себя и собственное воспроизводство. Смыслу места не остается. Культурным злакам места не остается. Социальные лифты не работают, потому что загружены отпрысками тех, кто уже наверху...

Милосердно прерву речи инсургента. Где они задвигаются? В кабинете, на кухне в кругу соратников по демократическому движению? Может быть, в постели, не будем отбрасывать и такой вариант нормальный, кстати, для русского интеллигента? Нет. На дискотеке, под бодрые крики Сердючки и топот счастливых теток, успевших ускользнуть на «заслуженную» впритык ко времени поднятия пенсионного возраста. Сам Митрофанов сидит с бутылкой пивка на высоком стуле, отвернувшись от веселья. Прочитать это можно, представить нельзя. Если только не сделать героев персонажами кукольного театра.

Чтобы придать хоть какую-то достоверность «петрушкам», писатель насыщает повествование описанием бессмысленных перемещений и мелкой — до ряби в глазах — моторикой, которые должны «отражать жизнь в ее объеме». Все суетятся, сталкиваются друг с другом, попутно совокупляясь, снова разбегаются. За всем этим «Паркинсоном» трудно и неинтересно следить.

Под стать оформлению и «главная идея», прописанная с нажимом и даже с пережимом. До хруста височных костей у читателя. «Свалка» как образ нашего времени. «Не надо мусорить». Сама ситуация с бунтом «неравнодушной общественности» восьмидесятитысячного города против мусорного полигона — надуманна и фальшива. Прогрессивные силы Чупова мгновенно объединяются, подтягиваются продвинутые SMM-щики с бородками — жители города, болеющие за родимый край. Какой SMM в городах, в которых десяток «Пятерочек», два магазина бытовой техники и целый (один!) полупустой торгово-развлекательный центр с якорным заведением «Чуповское домашнее»? Какая ожесточенная борьба на выборах с какими-то хитрыми ходами? Все делается быстро, больно, эффективно. И дешево, что немаловажно для провинциальной политики.

Есть два возможных объяснения сказочного сюжета. Автор тему не знает и вдохновенно сотворил град Чупов, отталкиваясь от образа московского спального района и его жителей. Куда даже иногда приезжают корреспонденты второсортных (извините за тавтологию) федеральных каналов. Тогда всё на своих местах, включая пресловутых хипстеров. Или автор «знает жизнь», но все равно пишет. Я добрый и предпочел бы первый вариант.

В итоге перед нами пример идеального литературного провала. Обидней оттого, что Идиатуллин мог «взять вес». Никто не требовал от него «рвать жилы» и достичь олимпийского результата. Грамотно написанный производственный роман с внятным сюжетом, правильно расставленными персонажами, неявной, но внятной моралью нужен, и нужен именно сейчас. К сожалению, автор решил порадовать читателя дополнительными опциями, «литературностью» в худшем смысле слова, ссылками на «последние веяния эпохи», которых от него никто не ждал и не требовал.

Источник: сайт премии «Национальный бестселлер»