«Творить из хаоса миры мудрец привык»

Возвышенная поэзия жырау — исполнителей героического эпоса, сменяется творчеством акынов — народных певцов, впитавших всю боль и чаяния казахов. Это создаёт почву для появления Абая. Степь, звучавшая до того многоголосием акынов, ждала такого поэта, как Абай. В нём мощно проявилась многовековая традиция устного народного творчества. По словам Ахмета Байтурсынова: «Первый поэт казахов — Абай Кунанбаев. Ни в раннем, ни в позднем периоде истории казахов не известно имя поэта, превосходящего его по величию духа». Этот дух формировался на просторах Жидебая.
В 18 веке бий Иргизбай с другими предводителями привёл из Туркестана к Чингисским горам род тобыкты, определив этим его дальнейшую судьбу, а также своей семьи и потомков. 10 августа 1845 года в год змеи здесь, у родника Каскабулак, появится на свет его правнук и сын, последнего султана этого рода, Кунанбая Ускенбаева — Ибрагим, который станет известен миру как Абай. Это имя даст ему мать Улжан, происходившая из рода бошан, знаменитого известными в Степи острословами Контаем и Тонтаем, её предок — бий Бертыс также приведёт свой род в эти края. Она мудрой любовью постигла и отразила в имени суть сына: «Абай» — «проницательный». Именно оно станет знаковым в истории казахской культуры. А ещё его в детстве будут называть Телькара — телёнок, сосущий двух маток, за то внимание, которое будет уделять ему и бабушка Зере, напитавшая его любовью к фольклору, и к голосу которой будет прислушиваться сам Кунанбай.
К 20-ти годам, проучившись три года в медресе и, самовольно, ещё меньше в русской приходской школе, Абай заслужил славу первого оратора, знатока народной жизни, фольклора, юридических уложений. Это должно было помочь ему в должности волостного управителя осуществить задуманное — стремление разумно и справедливо вершить дела. Но это намерение шло вразрез с официальным порядком дел, и Абай обращается к мысли об иной жизненной стезе. Просветительская, литературная деятельность стала делом его жизни. Однако, как непросто и не сразу осознаётся им призвание. Для степного аристократа это считалось недостойным занятием и здесь ему суждено быть первым. С 14 лет он сочиняет лирические импровизации, песни-послания, не придавая этому серьёзного значения. Но постепенно дар всё отчётливее заявляет о себе и приходит понимание его роли, действенности.
Непросто складываются отношения Абая с отцом, который возлагал на него большие надежды по управлению родом. У Кунанбая был властный характер и недюжинные способности, он знал цену своему слову: «Каждую минуту приходят к нему киргизы за советом, а он, как оракул, который вещает со своего треножника, часто подперев бока руками; на каждые три слова цитата из шариата, а память у него такая удивительная, что все указы и распоряжения правительства приводит, будто по книжке читает». (1, с.184) Интересны и воспоминания Г.Н.Потанина о старшем брате Абая (по отцу) — Халилолле, которые расширяют наши представления об атмосфере семьи Кунанбая. Халилолла Ускенбаев окончил Омский кадетский корпус и тоже проявлял интерес к литературе: «…он любил вечерами рассказывать своим землякам содержание русских повестей и романов, и киргизы с таким интересом его слушали, что просили его записать свои рассказы; таким образом, получились тетради, написанные по-киргизски и содержащие в себе вольный перевод произведений Тургенева, Лермонтова, Толстого и др.» Как-то Абай шутливо намекнул отцу, что стоит на ступеньку выше, а тот спокойно заметил: «Если ты так высоко ценишь себя, почему у тебя нет такого сына, как Абай?» Оценивая роль отца в судьбе Абая, К.Мухамедханов скажет: «Без Кунанбая нет Абая». Но в 28 лет Абай начнёт жить самостоятельно.
Поэту суждено пережить сложный длительный период преследований со стороны властей. Со второй половины 70-х годов и до конца 1885 года, в течение 9 лет, Абай будет находиться под следствием: обыск, негласный надзор, опрос около 700 свидетелей и, наконец, снятие обвинения в противоправной деятельности.
Немалое значение для Абая имело знакомство со ссыльными Н.И.Долго-половым, С.С.Гроссом, А.Л.Блеком, особые слова благодарности скажет поэт о Е.П.Михаэлисе: «Он открыл мне глаза на мир». Чтобы стало понятно, что влияние ссыльных имело не столько революционную направленность, сколько просветительскую, достаточно сказать, как широк был круг их интересов и какой насыщенной была их деятельность. Евгений Петрович Михаэлис — личность-легенда, он из поколения, которое «дало таких всемирно известных русских учёных-естествоиспытателей, как Мечников, Тимирязев, Менделеев, Сеченов, Ковалевский, Павлов и другие». (2, с.112) Сын дворянина, уроженец Петербурга, сосланный в Сибирь, а затем в Восточный Казахстан, стал инициатором и талантливым организатором освоения этого края. Он открывает краеведческий музей в Семипалатинске, куда передаёт собранную им богатую археологическую коллекцию; исследует происхождение песков и возможности защиты от них, инициирует организацию научно-исследовательского центра по экономике, истории, народному хозяйству и природе края. В Усть-Каменогорске Михаэлис составляет геологическую карту уезда, открывает несколько золоторудных месторождений в окрестностях города, исследует свидетельства ледникового периода на Алтае, ведёт исследования по конхиологии: собирает коллекции моллюсков, которые будут храниться в зоологических музеях АН России и Берлинского университета; разрабатывает и строит оригинальные модели улья «Алтайский», русской печки, дрог, экипажа, лодки, аэроплана; переписывается с Менделеевым, Семёновым-Тян-Шанским, Обручевым и др. (3,с.57,58) Он станет одним из прототипов образа Евгения Базарова в романе Тургенева «Отцы и дети», а в романе М.Ауэзова «Путь Абая» он выступит под именем Михайлова. С Абаем Михаэлис познакомится в семипалатинской городской библиотеке им. Гоголя и будет дружить с ним более двадцати лет. На рубеже веков Абай побывает в гостях у Михаэлиса в Усть-Каменогорске. А в конце 20 века взаимосвязь их судеб будет закреплена на топонимической карте города: один из главных проспектов будет назван именем Абая, а улица, примыкающая к нему, получит имя Михаэлиса.
Открытие мира для Абая станет не путём Одиссея, осваивающего ойкумену, но путём познания, в котором самообразование стало основной школой. Его природный ум жадно впитывал знания. И в этом он был неутомим, утверждая иные приоритеты, которые позже сформулирует в «Гаклие» («Книге слов»): «Простолюдин, превознесённый умом, выше царей, превознесённых родом». Абай органично воспримет культуру Востока — творчество Фирдоуси, Навои, Саади, Физули, Низами. Он — ученик шаиров, поэтов письменной культуры Востока, но в той же степени, восприемник русской литературы и западноевропейской (в русских переводах) — Гете, Байрона, Шиллера, Дюма. Самостоятельно он изучит арабский и персидский языки, позже обратится к сочинениям Бокля, Милля, Дарвина, Спенсера, Спинозы. М.О.Ауэзов — истинный художник слова, знающий цену детали, очень серьёзно и требовательно относящийся к ним, особенно в историческом произведении, определяет не случайность подробностей повествования в эпопее «Путь Абая»: «Абай, накинув на плечи тонкий чапан и надев лёгкую козью шапку, взял очки (теперь он уже не мог читать без них) и протянул руку к стопке книг, лежавших у постели. Там, рядом со всегдашними его спутниками — Пушкиным и Лермонтовым, — нынче появились Байрон и Гёте в русском переводе».
Абай, подобно Сократу, будет осваивать мир, ничего не принимая на веру, вспарывая пласты народной мудрости, поверяя собственным опытом, переплавляя в единственности своей судьбы. И познанное, пережитое, сгущаясь, кристаллизуется в стихи, поэмы-дастаны «Масгуд», «Искандер», «Сказание об Азиме», слова-назидания; прозу и поэзию; оригинальные произведения и переводы. Он широк и разнообразен в творчестве, ценность которого осознаёт к 40 годам. В 1886 году Абай опубликует стихотворение «Лето», впервые подписав своим именем. Его дар так полнокровен и он благодарно пытается его реализовать. Подобно Пушкину он осознаёт и признаёт божественность его происхождения.
Одним из ведущих мотивов творчества станет призыв к просвещению: «Изучив язык и культуру других народов, человек становится равным среди них…Нужно учиться, чтобы стать защитой и опорой для своего народа». Его сын Абдрахман закончит Михайловское артиллерийское училище в Санкт-Петербурге, получит профессию военного инженера, но слабое здоровье не даст возможности осуществиться гордым надеждам Абая. Старший сын Акылбай проявит себя в поэзии — напишет поэму «Дагестан», будет хорошо петь, играть на музыкальных инструментах. Турагул будет переводить произведения М.Горького, Д.Лондона.
Одной из форм просветительства Абая станут переводы произведений Лермонтова, Пушкина, Крылова, Байрона, Гёте, Мицкевича, Шиллера — всего он переведёт более пятидесяти произведений. Абай был обострённо избирателен в источниках перевода: лишь то, на что откликалась душа — становилось литературным материалом. Он будет использовать формы как «перестраивающего» перевода: переложения, подражания и другие, так и «воссоздающего», по определению М.Л.Лозинского. При этом он словно «усыновлял «чужеродное» стихотворение» (4, с.159), прививая его к национальной почве. Свидетельством органичности освоения иноземных текстов стал памятник одной песне, которая самоценно звучит на трёх языках — это «Ночная песнь странника» Гёте, «Горные вершины» Лермонтова и «Тёмной ночью горы, дремля…» Абая. В 1983 году в городе Карауле Семипалатинской области этим произведениям и их авторам был установлен барельеф на «Аллее поэтов». О самобытности переводческой деятельности Абая, раскрывая ещё одну грань его творческой индивидуальности, скажет Е.В.Курдаков, чьи поэтические переводы произведений Абая включены в эту статью: «Он мне как бы подсказал, как нужно переводить и его самого. Я его познал как великого, гениального учителя перевода. … Любой увлечённый переводчик знает, что вхождение в мир другого поэта поглощает, а мир Абая — он поглощает абсолютно»: