* * *
Я уеду, ей-богу, уеду
к морю синему, чистому свету,
буду ветру, как в юности, рад.
Я проснусь и прославлю, уехав,
шум платанов и грецких орехов,
рев прибоя, ночной виноград.
Будет ночь бриллиантовой сажей
покрывать каменистые пляжи,
будут пары гулять допоздна.
И подобием Божьего глаза
над тяжелым каскадом Кавказа
подмигнет золотая луна.
Я уеду, конечно, уеду
превращать пораженье в победу
и, погибнув, вернуться потом.
От обиды и горечи воя,
пролечу над холодной Москвою,
прокручусь...