Вы здесь

Литературный сериал: вечный эксперимент или становление жанра?

Быков Д., Драгунский Д., Лукьяненко С., Служитель Г., Сальников А., Веркин Э. и др. Война и мир в отдельно взятой школе. Роман-буриме. М., Редакция Елены Шубиной, 2021. — 384 с.
Файл: Иконка пакета 11_kobozeva_ls.zip (18.87 КБ)

Если рассматривать литературу с точки зрения рыночного продукта, то она определенно проигрывает другим видам искусства — например, театр пользуется большим спросом и чаще обсуждается, нежели современные, в особенности русские, произведения. Отсюда и развитие новой теории «яйца и курицы»: что же является первостепенным для продвижения писателей — наличие самой литературы или читательский интерес?

Выход новых книг мы видим практически ежедневно, то есть литература существует, причем совершенно разного качества — от элитарной до массовой, но читателей от этого больше не становится. Не секрет, что основной причиной потери интереса к печатной книге стало развитие цифровых технологий и смена вербального восприятия на визуальное. Согласно социальным научным исследованиям А. Павлова, А. Архиповой, Е. Нехлюдовой, наиболее популярным способом проведения свободного времени (особенно во время пандемии) является просмотр сериалов. Этот вид киноиндустрии заключает в себе два самых очевидных и выигрышных аспекта: увлекательность и удобство. Искусствоведы, к примеру И. Кушнарева, также рассматривают предпочтение сериальной продукции как тягу современного человека к чему-то большему: «На фоне сумасшедшего потока информации, членимого на небольшие фрагменты, современный человек тянется к устойчивой рамке, которую задает сериал. С одной стороны, сериалы обеспечивают постоянство, с другой — вариации внутри этой рамки. Сериал дает возможность подольше задержаться в полюбившемся художественном мире».

Факт остается фактом — сериал уверенно вытесняет остальные виды искусства.

С первого взгляда может показаться, что дальше нет смысла говорить о книгах, но ничто не исчезает бесследно. Литература находится на развилке элитарного и массового путей, ни один из них еще не выбран окончательно. Между актуальными и увлекательными сериалами и допотопной — неважно, о классике или о Людмиле Улицкой идет речь — литературой легла непроходимая пропасть, и, чтобы ее преодолеть, необходимо найти компромисс.

Поиски ведутся активно: открываются новые платформы для чтения, создаются романы в формате онлайн на «ЛитРесе», сняли несколько сериалов по литературным произведениям, но едва ли от этого выросло количество поклонников Гузели Яхиной или Захара Прилепина.

И вот в ход пошли новые приемы, взятые из хорошо забытого старого!

Журналист Анастасия Скорондаева и психолог Анна Хрусталева (создатели сайта «Хочу читать») решили собрать вместе 24 современных автора для написания коллективного романа. Идея не оригинальная, самым известным примером в советской литературе считается роман-буриме «Большие пожары» — Михаил Кольцов, будучи главным редактором журнала «Огонек», хотел таким образом привлечь к сотрудничеству наиболее известных авторов того времени: Александра Грина, Леонида Леонова, Исаака Бабеля, Алексея Толстого, Вениамина Каверина, Михаила Зощенко…

Современный же проект, роман-буриме «Война и мир в отдельно взятой школе», поставил перед собой другую задачу — привлечение к чтению подростковой и детской аудитории, и, видимо, поэтому создатели главными героями сделали десятиклассников. Старшеклассники — ни в коей мере не детская аудитория, в школьную программу входят мировая, русская и советская литературная классика, поэтому можно предположить, что некоторые читатели, будучи знакомы с ней, станут сравнивать два упомянутых произведения. И с этой точки зрения хочется отметить активное и вполне удачное применение аллюзий в коллективном труде современных литераторов.

Настроение и направление романа задал Денис Драгунский, которому досталось первая глава, — он сразу наделил героев говорящими именами и фамилиями, отсылающими к Толстому (Петя Безносов, Элен Абрикосова), а действие начал с «вечера» на квартире дочери бизнесмена, где собрался весь «свет» ее класса с разговорами исключительно на модном английском языке. Аллюзия вышла довольно жирной, слегка сатирической, но по-своему интересной.

Разумеется, в каждой главе чувствуется свой стиль и голос отдельного автора, ведь самостоятельно подстроиться под общий ритм едва ли возможно: например, в коллективных романах группы «By Минг»*, чьи книги становились бестселлерами и входили в шорт-листы First Book Award, главы неоднократно переписывались разными участниками группы до полного обезличивания стиля.

«Война и мир в отдельно взятой школе», напротив, акцентирует внимание на авторе каждой главы по принципу раннего романа-буриме «Большие пожары».

В этом есть как положительные, так и отрицательные моменты: с одной стороны, читателю может приглянуться чье-то повествование и, возможно, он захочет подробнее ознакомиться с другими произведениями этого автора, а с другой стороны — свобода снимает с участников проекта ответственность за продолжение романа.

Так, Григорий Служитель решил разбавить сюжет спорной религиозной темой об увлечении христианством современных школьников, и школа оказалась построенной на месте церкви святого Трофима. Мало того, что в первых двух главах и намека ни на какую церковь не было, так еще и сама по себе сюжетная линия с церковью не является особенно актуальной, если роман ориентирован на старшеклассников и молодое поколение.

Служитель и в целом по своей стилистике не сумел вписаться в молодежный роман — пытаясь подстроиться под подростковый сленг, он телефон называет «трубой», а мистику ассоциирует с сериалом о Чертанове, а потом у него и вовсе десятиклассник Дядя Федор, увидев фотографию той самой церкви, восклицает: «Фигасе! Это же на месте нашей “двенашки”. Точно, церковь Трофима. Круто. И все по-другому». Притом что Федя вполне обычный мальчик, он вряд ли по фотографии мог узнать храм, а тем более заинтересоваться им. Далее диалог двух одноклассников переполнен смесью междометий и нецензурной лексики, хотя в главах ранее школьники умели культурно выражаться не только на русском, но и на английском. Автор так старался подстроиться под своих предшественников, что вместо прямой речи вообще стал использовать знаки препинания, как правило, характеризующие письменную сетевую, а не устную речь: «— ??»

Столкнувшись с «основанной» Служителем церковью, авторы следующих глав религиозной составляющей всеми силами стали избегать, но на мистику сделали упор.

Среди детских авторов-фантастов и сказочников затесался сам Сергей Лукьяненко, поэтому в романе появились и целительный источник, и бабка-ведунья, и перерождение, и раздвоение личности, правда, как писал Дмитрий Быков в предисловии к переизданию советских «Больших пожаров», «что происходит — не могли понять и сами авторы».

Стоит отметить, что в обеих ситуациях при создании романов-буриме запутывают сюжет именно писатели-фантасты — логика, присущая этому жанру, чаще всего существует исключительно в голове автора, поэтому даже другим фантастам (а уж тем более — авторам-реалистам!) уловить ход их мысли практически нереально.

Решить проблему можно было бы, определив жанр романа заранее и в соответствии с этим подбирая авторов, которым тогда не пришлось бы оправдывать столкновение с мистическими силами психической неадекватностью героев.

Некую толику спокойствия и адекватности попытался привнести Алексей Сальников, сконцентрировав внимание на зашифрованном послании в альбоме с марками, но при этом писатель открыто иронизирует над деталями, использованными предшественниками, тем самым выходя за рамки авторской точки видения и сбивая читателя с толку: «А на самом деле, при всем моем английском и других побрякушках, мне, как бы я ни хотел, ближе даже вот тот утырок, который тебе сигарету дал, чем любой представитель оппозиционной элиты. От меня любой представитель любой из элит далек астрономически, я не могу у него сигарету стрельнуть, ведь так?»

Трудно представить, какой образ должен сложиться у читателя, если в одной главе герои и двух слов связать не могут, а в следующей красноречиво зазывают на бунт…

История создания «Войны и мира в отдельно взятой школе» еще не известна детально, мы можем лишь догадываться о принципе чередования авторов, но каждая глава в течение нескольких месяцев последовательно выкладывалась в Сеть, значит, у создателей проекта была возможность следить за ходом, а точнее — полетом сюжета в тартарары.

Сюжетную линию и повествование в целом спасла группа авторов, работавших над финальными главами. На удивление лаконичной вышла глава Евгения Сулеса, более известного как актер, нежели как писатель; он сумел вернуться к аллюзиям на Льва Толстого, преподнеся классику как нечто бессознательное, исторически уложившееся в нашем мышлении: «Андрею казалось, что они бегут на поле боя и он как будто держит в руках древко полкового знамени. Он видел растерянные лица ребят. Ему хотелось что-то крикнуть, подбодрить друзей. И он крикнул: “Ура!” Зачем, почему?.. Бог весть! Просто крикнул первое всплывшее откуда-то из глубин внутреннего человека. Как будто кто-то вложил ему в уста этот крик. Ребята подхватили. Так они и бежали некоторое время к милым сердцу развалинам, крича бессмысленное “ура”». При этом Сулес не теряет связи со временем — в голове его героя играет песня «Сансары», а действие главы начинается с типичной «стрелки» за углом школы.

Но поскольку разобраться с волшебной атрибутикой и психологическими помутнениями героев-школьников было уже невозможно, Дмитрий Быков в эпилоге заимствует прием Михаила Кольцова и объявляет все вышеизложенное… произведением тех самых школьников, написанным для отправки в некий департамент вместе с петицией об отмене сноса школы!

Интересно, что, помимо школьников, в эпилоге появляется преподаватель Соболев, очень похожий на «голос автора», и оценивает получившийся продукт: «В вашей книге есть все приметы современного романа, успешного ровно настолько, чтобы его прочитали и на другой день забыли». Действительно, инцест, психические расстройства, мистика, эротические сцены — ингредиенты не чуждые литературе, но в такой гремучей смеси говорящие больше об эпатажности, нежели о вкусе авторов.

«Война и мир в отдельно взятой школе», мне кажется, не самостоятельный, не целостный роман, а очередной литературный эксперимент, заранее обреченный на неудачу.

Сериальность, воплощенная в форме и процессе создания этого продукта, изначально была почти гарантированной ставкой на выигрыш, но, помимо сюжетной линии, нечто скрепляющее должно присутствовать и между самими авторами.

Идеологи проекта Анастасия Скорондаева и Анна Хрусталева собрали слишком разношерстных писателей, которые, заигравшись и потянув сюжет в разные стороны, разорвали его, после чего завершающим авторам пришлось склеивать все из кусочков — эту поделку и представили на суд читателя.

* * *

История коллективного романа — это не только советские «Большие пожары».

В 1931 году члены лондонского Детективного клуба во главе с Агатой Кристи решили создать роман-буриме «Последнее плавание адмирала». В его основе лежали два главных правила: первое — каждая глава должна иметь однозначную концовку, а автор должен быть в состоянии адекватно объяснить свои сюжетные повороты, второе — писатель не имеет права откидывать героев и сюжетные линии, введенные предшественниками. Применение подобных правил при написании «Войны и мира в отдельно взятой школе» лишило бы авторов возможности захламлять сюжет ненужными церквями, подводными источниками и суперсилами.

О некоей форме похожего проекта ранее мечтал в своем предисловии к переизданию «Больших пожаров» Дмитрий Быков: «Завязку, естественно, попросить у Пелевина. Петрушевская наделит всех героев геморроем, колитом и беременными пятнадцатилетними дочерьми с огромными глазами и пересохшими губами… Алексей Иванов перенес бы действие в Пермь и густо разбавил местной лексикой, Захар Прилепин отправил бы героев на баррикады… а Токарева в конце всех их переженила бы к общему удовольствию». Несмотря на явный сарказм, эти авторы все же куда больше подходят на роль лидеров современной литературы...

У коллективного романа, мне кажется, есть два спасительных пути: или «звездный» состав авторов, или писатели одного направления, работающие в тандеме. У последнего варианта есть известные зарубежные примеры, особенно в детской литературе — созданная авторским коллективом под псевдонимом Эрин Хантер серия книг «Коты-воители», о популярности которых говорит размер серии — более двадцати книг. Однако это история скорее о маркетинге, нежели о литературе.

Первый подход более художественен, он подразумевает помощь читателю в знакомстве с современными лицами нашей литературы, но возникает вопрос: каких писателей считать «звездными»?

Сейчас список Дмитрия Быкова можно было бы слегка подкорректировать, включив туда Евгения Водолазкина, Алексея Варламова, Гузель Яхину, Яну Вагнер, которые, независимо от различных мнений, все-таки являются наиболее обсуждаемыми и читаемыми авторами на сегодняшний день.

В любом случае подобные опыты должны проходить только под строгим контролем создателей проекта и с соблюдением разработанного плана в работе самих авторов. Такой подход исключает высокую художественность общего текста, соответственно, цель проекта — не совершенствование жанра коллективного романа, а просто знакомство читателя с отдельными авторами, помещенными для удобства в одинаковые условия и ограниченными единым сюжетом. При этом в отличие от сборников рассказов в романе-буриме сохраняется сюжетная интрига, поэтому сама идея воплощения литературного сериала в жизнь по-прежнему остается перспективной.

 

 

* «Не подумайте ничего плохого, чистокровные итальянцы: Роберто Буи (Ву Минг-1), Джованна Каттабрига (Ву Минг-2), Лука Ди Мео (Ву Минг-3), Федерико Гульельми (Ву Минг-4) и Риккардо Педрини (Ву Минг-5). Роман Q в оригинале был написан на итальянском. Тогда почему “Ву Минг”?

Здесь есть элемент литературной игры. На мандаринском диалекте китайского языка сочетание “ву минг”… может означать как “безымянный”, так и “пять имен”… в зависимости от того, как произносится первый звук. Псевдоним отражал критическое отношение авторов к “звездному” статусу писателя в современном мире, а также к различным аспектам книгоиздательства, в том числе к проблеме авторских прав. Все тексты коллектива находятся в открытом доступе на официальном сайте и могут быть свободно скачаны при условии их дальнейшего использования в некоммерческих целях и запрете на воспроизведение и распространение» (Наксен А. Движение Q и почему оно связано с Трампом? https://newconcepts.club/website/articles/3019.html).

100-летие «Сибирских огней»