Вы здесь

Наперекор

Рассказ
Файл: Иконка пакета 05_romanova_n.zip (16.48 КБ)

Букет из трех лиловых гладиолусов, завернутый в прозрачную пленку, наполовину скрывал белокурую головку с пышным бантом на макушке. На груди у девчушки виднелся приколотый английской булавкой бумажный колокольчик, на спине висел розовый рюкзак. Мама, папа, бабушка и дедушка вели Зоеньку в первый класс.

После праздничной линейки во дворе учительница собрала всех первоклашек в классной комнате и рассадила по местам. Сзади, за партами, столпились родители. Все мамы были с завитыми кудрями, папы — в галстуках. Казалось, каждый надел лучшее, что у него имелось в гардеробе.

Ребята! — промурлыкала учительница. — Меня зовут Ольга Сергеевна. Я — ваш классный руководитель. Давайте знакомиться!

Классный журнал зашелестел в руках Ольги Сергеевны, и она приступила к перекличке. Посыпались разнообразные имена и фамилии. Под взглядом учительницы владелец имени робко поднимался с места, вытягивался в вертикальный столбик и стоял так, пока следующий названный не вырастал над своей партой.

Зоя Навозова! — громко зачитала Ольга Сергеевна и внимательно посмотрела на класс поверх очков.

Со всех сторон захихикали. Кто-то даже загоготал. Зоенька покраснела, как мухомор, и поднялась. Фамилию свою она ненавидела. И имя свое, к слову, — тоже.

После школы ее хором успокаивали мама с папой и бабушка с дедушкой.

Заинька! — называли они ее милым домашним прозвищем. — Наша фамилия — наша история, наша гордость! Мы же рассказывали тебе про прадедушку Ваню!

Прадедушка Зоеньки, Иван Навозов, во время войны был отважным летчиком и пал, как выражались взрослые, смертью храбрых. Семья Навозовых бережно хранила его награды в рамочке за стеклом и место для них выбрала самое почетное — на стене над креслом для чтения. Зоенька любила взбираться на кресло и подолгу эти значки рассматривать. Но фамилию, которая перешла ей по наследству от прадедушки, не любила, нет.

Праздник для нее был испорчен.

 

В седьмом классе проходили «Лошадиную фамилию» Чехова. Женька Воронцов, главный задира в классе, заявил, когда учительница отлучилась на минутку:

А вот фамилию нашей Навозовой приказчик ни за что бы не позабыл! Навоз — он и в Африке навоз!

Весь класс так и покатился со смеху.

А ты, — выкрикнула Зоенька со слезами на глазах, — ворона из басни Крылова! И твою... твою тоже приказчик не позабыл бы!

Но никто не рассмеялся. Слово «навоз» казалось смешным, а слово «ворона» — нет.

 

Когда у всех появился интернет, родители Зоеньки тоже подключились к глобальной сети. «Ведь это нужно для учебы!» — убедила их девушка. Училась она тогда в десятом классе и уже готовилась к поступлению в институт.

Лизка Никитина, школьная подружка, которой интернет уже полгода был проведен, научила ее пользоваться социальными сетями. Долго думали, как Зоеньку в социальных сетях прозвать. Настоящие имя и фамилия однозначно отметались. Остановились на красивом имени Виктория — Зоенька его всегда обожала. Фамилию тоже придумали благозвучную — Рождественская. Слизали у известного поэта.

Старт был дан, и за сутки Зоенька познакомилась с тремя кавалерами. Особенно запомнился один — с красивой фамилией Рокоссовский. Зоенька долго с ним переписывалась, а его фамилию, как платье, даже примерила на себя. Но потом выяснилось, что Рокоссовский не с ней одной крутил виртуальную любовь. На том и разошлись, и свое настоящее имя Зоя ему так и не раскрыла. Сильно обиделась.

Перед поступлением в институт Зоенька подошла к маме:

Хочу поменять фамилию! Да и имя тоже! — и притопнула ножкой.

Ей как раз стукнуло восемнадцать лет. Амбиции били через край.

Что ты! — перепугалась мама. — А как же прадедушка Ваня?

Из кухни примчалась бабушка:

Судьбу перевернешь — назад не воротишь! Не позволю!

Папа из кресла лениво вставил:

Кучу документов менять! Оно тебе надо?

Для нас-то ты все равно всегда Заинька, — лебезил дедушка.

В итоге мама с бабушкой убедили Зоеньку не торопиться: все равно та сменит фамилию, когда выйдет замуж. Это, мол, и дедову память не оскорбит, и не хлопотно, да и соседи ничего лишнего болтать не станут. Мама с бабушкой очень не любили, когда об их семье судачили. А судачить непременно будут — людям только дай повод, город-то маленький, и все друг друга знают!

Теперь Зоенька хотела замуж. А пока она поступила в институт. Собрала вещи, расцеловалась с родителями и переехала в областной центр. Ей дали комнату в общежитии.

Выбрала Зоенька факультет математики и информатики. Математику она всегда любила, а с информационными технологиями еще со времен появления в их доме интернета вела крепкую дружбу. И когда в списках на поступление отыскала себя, чуть до потолка не подпрыгнула от радости. Впервые Зоеньке было приятно смотреть на свою фамилию. Остальные поступившие, как водится, были с более удачными личными данными: Валерий Абакумов, Егор Байдин, Алексей Бородин, Александр Верин, Светлана Варлыгина... Смеяться не над чем.

Сокурсники Зоеньки оказались людьми серьезными, яростно стремились к знаниям. Большую часть группы составляли юноши типа «молодой ученый», которые, кроме теорем и дифференциальных уравнений, ничего не замечали. Поэтому, когда Зоенька впервые произнесла вслух на семинаре свою фамилию, никто даже не улыбнулся. Смотрели на нее исключительно как на будущего математика-программиста, а не как на объект для издевок и насмешек.

Но, конечно, без курьезов не обходилось. Например, преподаватель по математическому анализу Петр Алексеевич настойчиво называл Зою Навозовой, ставя ударение на третий слог, желая, видимо, сгладить неблагозвучность ее фамилии и тем сделать Зоеньке приятное. Но это, наоборот, лишь привлекало к ее фамилии ненужное внимание, и Петр Алексеевич, получалось, оказывал своей студентке медвежью услугу.

В остальном студенческие годы текли мирно. Зоенька с головой ушла в уравнения математической физики, теорию вероятностей, математическую статистику. С жаром бралась за языки программирования, осваивала графические редакторы. На четвертом курсе даже создала незамысловатый сайт для дистанционного обучения школьников, где вместо обычных имен и фамилий использовались никнеймы и каждый назывался так, как хотел.

Однажды вечером в магазине компьютерной техники Зоенька познакомилась со Степкой. Он бестолково выбирал себе компьютерную мышь, ну а Зоенька, видя, что молодой человек растерян, вставила свое слово. Разговорились. Был он и высок, и холост, и получше многих разбирался в истории и в искусстве. И что интересно — не был зарегистрирован ни в одной социальной сети и вообще плохо понимал, для чего эти сети могут понадобиться.

Завертелось все вихрем. Гуляли молодые люди до утренней зари, болтали обо всем на свете — и Зоенька поняла, что влюбилась. Через месяц после знакомства Степка сделал ей предложение. Видно, влюбился тоже.

А какая у тебя фамилия? — заговорщическим шепотком спросила у жениха Зоя на следующий день после того, как ответила согласием на его предложение.

Поносов, — улыбаясь, ответил Степка.

Зоенька думала, что такое бывает только в кино. Ан нет! С ней, с Зоенькой, тоже эта беда приключилась.

Степка сказал, что не обидится, если Зоя решит после замужества оставить свою фамилию. Так она и сделала. А зачем шило на мыло менять? В конце концов, ее фамилия — гордость семьи Навозовых, напоминание о храбром прадедушке Ване и его подвиге, о вековой истории более чем пятидесяти ее членов, согласно генеалогическому древу. А она, Зоенька, — важная частичка этой семьи. Пусть родители порадуются. Ей же не жалко.

И тогда жизнь вдруг стала простой и понятной. Зоенька махнула на все рукой и со своей судьбой смирилась. Липовые личные данные на всех своих страничках в социальных сетях заменила настоящими. Спустя шесть-то лет!

Ее друзья по переписке сначала ничего не поняли. А когда узнали правду, все равно по привычке называли ее Викой. В общем, ничего не изменилось. Только Зоенька теперь не морщилась, когда в поликлинике на весь коридор называли ее фамилию, приглашая в кабинет к доктору. Не робела перед аудиторией, если нужно было вслух представиться. Она старалась нести свою фамилию с достоинством. Как несли ее мама, папа, бабушка и дедушка. И, конечно, прадедушка Ваня.

Как-то вечером Зоенька со Степкой лежали на диване — секретничали. Было это через полгода после их свадьбы и спустя месяц после того, как Зоя окончила институт.

А ты знаешь, — начала Зоенька, — я всегда свою фамилию терпеть не могла. И имя, между прочим, тоже. И всегда думала: вот выйду замуж — сменю хотя бы фамилию! Не получилось. А теперь вот, кажется, привыкла... Скоро найду работу, войду в новый коллектив. Кто-то, возможно, и ухмыльнется, услышав ее, когда меня представят. Но я ведь выше этого, правда?

Степка рассмеялся и поцеловал Зоеньку в лоб.

Если тебя это так заботит, — сказал он просто, — смени ее сейчас. На какую вздумается.

Зоенька разволновалась.

Ты что! — воскликнула она. — Это как-то... странно, что ли. Подло... глупо!.. Двадцать три года жить с этой фамилией, с этим именем — и тут — бац! — переменить?

Степка пожал плечами:

А по-моему, глупо страдать всю жизнь из-за того, что можно поменять одним простым движением! Но как хочешь. — И он притянул ее к себе.

Зоенька внутренне все негодовала: «А сколько документов менять! А мой диплом! А что скажут родители? И другие люди... Ой-ей! Все же знают меня исключительно как Зою Навозову!»

 

Ночь Зоенька провела беспокойно, в раздумьях. Наутро, проводив Степку на работу, она накинула плащик (было зябко), подхватила зонт, сгребла в охапку все имеющиеся документы и тенью выскользнула из дома. Ноги несли ее прямиком в загс.

На двери кабинета номер пять, поверх таблички с двумя коротенькими предложениями: «Перемена имени. Расторжение брака», висело истеричное объявление: «ПОДАЧА ЗАЯВЛЕНИЯ НА ПЕРЕМЕНУ ИМЕНИ ТОЛЬКО ПОСЛЕ ОПЛАТЫ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ПОШЛИНЫ!!!» И ниже, так же крупно, красовались реквизиты.

Зоенька, сверкая пятками, полетела в банк и уже через двадцать минут входила в кабинет с нужной квитанцией в руках.

В уголке за компьютерным столом сидела девушка — служащая этого важного учреждения — и что-то выстукивала на клавиатуре.

Присаживайтесь! — воскликнула она, не отрываясь от экрана. — Слушаю вас!

Зоенька села. Мгновение молчала. Потом выдавила:

Хочу фамилию сменить. И имя.

Девушка на Зоеньку и не глянула.

Ваши документы, пожалуйста. Госпошлину оплатили?

Зоенька выложила на стол все, что принесла. Квиточек из банка на тысячу шестьсот рублей положила чуть поодаль от всего остального. В горле у нее пересохло.

Девушка снова весело, с ветерком застучала по клавишам. Задала несколько положенных вопросов. Потом уточнила:

Что указываем в причинах смены данных?

Зоенька часто-часто заморгала и вдруг расплакалась. Ей казалось, что она предает прадедушку Ваню.

Но служащая загса попалась понимающая.

Давайте укажем «неблагозвучность»?

Зоя что было сил закивала.

Отчество оставляем?

Зоя закивала опять.

Отпустили ее минут через пятнадцать.

Когда было готово свидетельство о перемене имени, Зоенька помчалась переделывать паспорт. Через десять дней работница паспортного стола протянула ей новый документ, бросив сухо:

Распишитесь!

Работнице было все равно, что жизнь человека, стоявшего перед ней, перевернулась с ног на голову. Шершавая бордовая обложка. Блестящая ламинированная страничка с личными данными. Фотография три на четыре. Размашистая, заранее придуманная подпись и волшебные три слова в графах «Фамилия, имя, отчество»: «Рождественская Виктория Михайловна».

Светило солнце, играл всеми красками последний месяц лета. Степка караулил жену у дверей паспортного стола. Он протянул ей пучок белых флоксов, купленный где-то впопыхах, прокричал торжественно:

С новым днем рождения! — и поцеловал в щеку.

Она вытерла набежавшую слезу, сфотографировала первый разворот паспорта и отправила по WhatsApp маме.

Мама перезвонила мгновенно. Кричала в трубку:

Пожалеешь!

На втором плане гудел, возмущаясь, папа. Дедушка с бабушкой выкрикнули, что страшно обиделись. Но Виктория была счастлива.

И прадедушка Ваня ее понял бы. Обязательно бы понял!

100-летие «Сибирских огней»