Вы здесь

Острова в океане

Стихи
Файл: Иконка пакета 04_printseva_ovo.zip (3.88 КБ)

* * *

Краешек, окраина земли.

Пропылен подвал библиотечный.

Дух живой, неукротимый Чехов,

каторга и воля, Сахалин!

 

Дождь не льется — вьется над землей,

и тепло.

В такой вот странный вечер

наши предки выползли на берег

и заполонили шар земной.

 

Рыба в океане, Сахалин.

И закономерность, и случайность —

здесь впервые хмурый взрослый сын

сдержанно, но нежно отвечает

ей по телефону:

Да. Люблю.

 

Землю, воду, многие печали

принимаю,

остров Сахалин.

 

Ялта, гибель,

темный виноград,

мед.

На рынках фрукты переспели.

Приведя в порядок все дела,

кровью плюнуть в свежесть полотна,

попросить несладкого вина.

Отвернуться к стенке умирать,

не предполагая воскресенья.

 

Не предполагая воскресенья,

с каторги, распятья, Сахалина,

из глухой и душной домовины

отпустить бунтующую жизнь.

 

 

* * *

Гляди, как по лесу дети

бегают, колотя

лезвиями деревянными

по деревянным щитам.

Саранка шмелиным цветом цветет,

вокруг толпятся шмели —

 

до перспективы вечности,

до обещанья спасения,

до доказательств любви.

 

Гляди, как небесные птицы

учат полету птиц:

воронов учат вороны,

синицы учат синиц,

все в перьевых корзинках.

 

Из лишних ключиц и ребер

сложены,

сотворены

живыми из нищей глины,

не обожженной в печи

мы

 

из любимых, ушедших

без доказательств любви.

 

 

ПЕСНЯ ДЕВОЧКИ
ИЗ ПЛЕМЕНИ НИВХОВ

Во дворце императора

медные раскалены жаровни.

Два каменных льва

охраняют крыльцо дворца,

рядом круглый фонтан

и четыре ступеньки к воде,

в которой

отражается алая кровля.

В ее черепицах

вырастают мох и трава

в дождливые дни.

 

Из волокна крапивы

сотку полотно, сошью рубаху.

Из шкуры съеденной рыбы

смастерю башмаки.

С собой возьму деревянную куклу,

и платья ее,

и деревянную ложку,

чтобы ее кормить.

Лодку на себе потащу.

 

Во дворце императора

ходят в вышитом шелке.

Во дворце императора

медные раскалены жаровни.

Во дворце императора

куклы из фарфора.

 

 

* * *

Ангел мой,

в белом, зеленом, розовом

три века уже нарисованный,

трубящий сборы,

взламывающий гробницы,

осушающий слезы,

бесстрастный,

во всех грехах неповинный.

Бедный ангел мой

в скудной копии

рядом с подлинником Тициана

посреди дождливого моря,

в провинции океана.

Бедный, бедный мой ангел

с пушистыми крупными крыльями,

без которых не функционален…

100-летие «Сибирских огней»