За журнальными полями

Дорогие наши читатели!

А. Г. Заковряшин. Максим Горький. Дружеский шарж. 1933.

Появление этой рубрики нам продиктовала сама жизнь. Журнал «Сибирские огни», расширяя сферу своей деятельности, иногда не успевает за событиями быстро бегущего времени. Да, у нас есть раздел «Новости», но в нем мы размещаем, как правило, только информацию о том или ином событии, но остаются еще и тексты, и живые отзывы, а то и заметки, которые далеко уходят за эти новостные рамки. А журнал выходит только один раз в месяц, да и размеры его далеко не безграничны. Вот по этой причине и появилась на нашем сайте новая рубрика — «За журнальными полями». Мы печатаем здесь писательские заметки, отклики на опубликованные материалы и письма читателей.

Приятного чтения!

Глеб Шульпяков: «Для стихов нужно затишье, а не стресс»

Известный поэт, прозаик, философ Глеб Шульпяков побывал в Новосибирске и выступил на первом вечере проекта lit.meet, организованном «Сибирскими огнями» в Новосибирской государственной областной научной библиотеке. Мы поговорили с литератором об остросоциальной поэзии, о применении верлибра и о будущей книге про Константина Батюшкова (глава из которой будет опубликована в декабрьском номере «Сибирских огней»).

— Глеб Юрьевич, вы знакомы с новосибирской поэзией?

— Давно знаю Станислава Михайлова, Владимира Светлосанова, недавно прочитал стихи Антона Метелькова и Сергея Шубы. Очень достойно, я рад, что в Новосибирске такой уровень.

— В стихах наших авторов отражены тенденции современной российской поэзии?

— В настоящей поэзии отражается вся поэзия. Но мне нравится, что в здешних стихах не так много «болевых точек», присущих «актуальной» столичной поэзии, которая на самом деле является скорее ритмизованной журналистикой или публицистикой.

— «Актуальность» — это плохо?

— Настоящая поэзия всегда актуальна. Она всегда про текущий момент бытия. Но бытия, а не социума. А когда поэзия занимается проблемами человека как социального индивида, его психофизикой — она становится актуальной уже в кавычках. Все-таки поэзия меньше физика и психология, больше метафизика.

— А остросоциальный баснописец Крылов был актуален без кавычек?

— В баснях Крылова всегда есть два уровня. Бытийный уровень и социальный. Да, в его баснях иногда отражались политические события, и трактовались они в ура-патриотическом духе в соответствии с «линией партии». Но когда последующие поколения читают «Кот и...

Михаил Тарковский: «Охраняемым объектом нужно сделать местный енисейский язык»

В селе Бахта Туруханского района Красноярского края начал работать уникальный музей таежного промысла. Его основатель, известный писатель Михаил Тарковский, рассказал «Сибирским огням» о том, как создавался музей, о самых затейливых охотничьих технологиях и о талантах, разбуженных в енисейской тайге.

— Михаил Александрович, когда у вас родилась идея создания музея таежного промысла?

— Я мечтал о таком музее еще с 80-х годов, когда был штатным охотником в Бахте. Меня восхищало могущество опытного промысловика, который своими руками полностью обеспечивает себя снаряжением и способен создать вокруг себя собственный мир незаменимых вещей: долбленую лодку, камусные лыжи, берестяные туеса и поплавки, кожаные бродни, лабазы всевозможных конструкций, начиная от одноногих и двуногих на дереве и кончая железной бочкой. Кто не знает, лабаз — это укрытие, способное предохранить продукты от таежных обитателей, и прежде всего от медвежьих посягательств… А лыжи, оклеенные камусом (шкурой с ног оленя или лося), не катятся назад — не дает ворс, лежащий в сторону пятки. На пересеченной местности это огромное удобство. В тепло на них не налипает снег, сами деревяшки под камусом лучше сохраняются, к тому же камус «натягивает» лыжи, придает им дополнительную прочность и гибкость.

Я учился у старших товарищей, собирал знания, подсматривал умения, записывал советы. Но прошло лет пятнадцать, и началась настоящая техническая революция, постепенная, но неотвратимая. Резиновые калоши стали заменять кожаные бродни, синтетические куртки — традиционные азямы из сукна, и замаячили даже пластиковые...

Кто разжигает межнациональные конфликты в Сибири, или Кому мешает память о Ермаке?

Непростая ситуация сложилась в городе Тобольске. Известный издатель, творческий и неравнодушный человек Аркадий Григорьевич Елфимов решил установить Памятный крест Ермаку и его дружине. Но это благое дело неожиданно встретило противодействие. Какое? Об этом - в статье кандидата исторических наук, ведущего научного сотрудника Института российской истории РАН Николая Ивановича Никитина.

 

Николай Иванович Никитин родился в 1946 году в Подмосковье. Окончил исторический факультет МГУ и аспирантуру Института истории СССР АН СССР. Кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Института российской истории РАН. Автор более 250 печатных работ, в том числе книг «Сибирская эпопея XVII века» (М., 1987), «Служилые люди в Западной Сибири XVII века» (Новосибирск, 1988), «Освоение Сибири в XVII веке» (М., 1990), «Начало казачества Сибири» (М., 1996), «Землепроходец Семён Дежнёв и его время» (М., 1998), «Русская колонизация с древнейших времен до начала ХХ века» (М., 2010), «Разинское движение: взгляд из XXI в.» (М., 2017). Помимо научных работ выступал с публицистическими статьями в газетах «Литературная Россия», «Русский Вестник», «Домострой», «Подмосковье», «Литературная газета», «Патриот», «Татарский мир», «Независимая газета» и др., в журналах «Молодая гвардия», «Москва», «Мир Севера», «Наш современник», «Родина». Лауреат премий журналов «Молодая гвардия» (1990), «Москва» (1991), газеты «Литературная Россия» (2017).

 

Казачий атаман Ермак Тимофеевич в последнее время то и дело становится поводом для полемических баталий — то при обсуждении сценария посвященного ему...

Исторические корни пелевинской мысли

О традиционном постмодернизме Виктора Пелевина и о его новой книге «Непобедимое солнце» – в очередном эссе новосибирского прозаика Володи Злобина.

Книги Пелевина, вот уже семь лет подряд провожающие лето, являются единственным скрепляющим литсобытием современной России. Ни размеренность книжных ярмарок, ни пьедесталы премий не имеют того объединяющего значения, охватывающего читающих и почти не читающих, круг литературный и круг иной, чем ещё одно иллюзионистское видение Пелевина. Вне его есть только междусобойчики — от тех, кто прилепился к толстякам, до тех, кто прогрессирует в «Телеграме», а Пелевин давно уже скрепляет ещё пишущих и ещё читающих — от ненавистников своих до обожателей — и тем доказывает что-то не вполне даже литературное. Собственно, что должен был сделать главный русский постмодернист? Создать иерархию, проковать смысл, явить событийность, стать нарицанием, отделить верх от низа, соединить и сплотить, чётко выявить объект, предмет и структуру — то есть сделать что-то определённо не постмодернистское. Так оно и вышло. Иначе и быть не могло.

Новый роман Пелевина называется «Непобедимое солнце» и повествует о видимой части вселенского проектора — чёрном камне Элагабала, с помощью которого можно окончить или продлить материальный мир. На пути к этому камню тридцатилетняя блондинка Саша Орлова повстречается с главными трендами 2020 года — снова безликими разговорными персонажами — и, через ряд семантических кидков, будет поставлена перед вполне человеческим выбором, который и совершит. Повествование своевременно разрастётся до римских императоров,...

Подводная археология Бердска

В сентябре Бердску исполняется 304 года. Незадолго до дня рождения города в его истории произошло событие, масштаб которого трудно переоценить: с него начинается новая веха в исследовании исторической (затопленной) территории.

 

В этом году 30 июля со дна Обского водохранилища подняли надгробие статского советника Ларионова, похороненного в Бердске в 1903 году. Уникальность операции заключается в том, что впервые на старом Бердске работали как на объекте подводной археологии, то есть с воды, с применением соответствующих приспособлений и при участии профессионального ныряльщика — Константина Муравьёва. 

Решение технических вопросов взял на себя руководитель технического отдела Сибирского центра колокольного искусства Виктор Васильев. Для подъема он использовал приспособления, аналогичные тем, что применяют при работе с колоколами. Правда, сложность заключалась в том, что на этот раз подъемный механизм требовалось установить на борту плавсредства (катер «Сатурн», капитан Борис Ионов): даже при отсутствии волны катер неспособен на устойчивость. Так что лебедку закрепили в нетипичном — горизонтальном — положении.

С помощью заранее смонтированного приспособления, подобное которому опять-таки закрепляют на колоколах, надгробие зацепили и подняли до подходящего для буксировки уровня.

Появившийся из-под воды надгробный камень являл собою странную картину: его поверхность покрывали скользкие брюхоногие моллюски, для которых он, поросший мелкими водорослями, был местом обитания.

На берегу камень переместили на самогруз и затем перевезли на территорию Преображенского...

«Девочка, живущая в сети». Поэтесса Стефания Данилова – о пользе литературных журналов

Почему нужно ездить на форумы молодых писателей и печататься в «умирающих площадках формата XVIII века» – литературных журналах. «Сибирские огни» публикуют интервью Константина Гришина (Барнаул) с известным сетевым автором Стефанией Даниловой (Санкт-Петербург).

 

— Есть сообщества, в которых определение «сетевой поэт» звучит как ругательство. Почему? Мало кто унижает филателистов, нумизматов, кактусоводов. А вот облить грязью девушку, которая гастролирует по стране, считается хорошим тоном.

— На мой взгляд, здесь присутствуют как стереотипы минувших эпох, так и патриархальные установки. Как это так — девушка не заводит семью в двадцать пять лет, а балуется какой-то непонятной ерундой? Отмечу, что наличие семьи и даже детей не спасает от кривых языков. Гастроли не считаются в уме большинства чем-то серьезным и всамделишным. Раз не Пугачева, не Земфира, не Сурганова, то и не лезь на сцену — можно услышать от людей, которые наверняка не читали, как проходила гастрольная юность этих женщин и что это ни разу не было легко, а аншлаги появились не сразу. Однако, если человек доволен своей жизнью, ему в голову не придет обливать грязью других, как бы нестандартно они ни выбирали жить.

— Вы долгое время не печатались в литературных журналах, но за последний год появилось несколько заметных публикаций. Зачем вам умирающие площадки формата XVIII века?

— Моя подруга Таня Репина предлагала мне подать подборку еще в 2013 году, но я почему-то этого не сделала, у меня была сильная неуверенность в себе, которую было легче заглушить сетевым успехом. Я не могу назвать Сеть «путем...

Как я приходила к Астафьеву

Виктор Астафьев — один из самых известных советских прозаиков. Однако воспоминания его землячки, преподавателя школы искусств Натальи Емельяновой — не об Астафьеве-писателе, не о подвижнике перестройки, а о человеке — таком, каким он запечатлелся в бесхитростной детской памяти.

Посвящается моему классному руководителю Трофимовой Антонине Емельяновне.

 

Родилась я в Красноярске, а точное место моего рождения все вы видели. Точно говорю — видели! Ну, если хотите посмотреть еще раз, возьмите в руки десятирублевую бумажку. Видите на ней мост через Енисей? Справа от моста на том берегу высотное здание — бывшая гостиница «Турист». А слева — нагромождение крыш. Вот там, среди этих крыш, на берегу Енисея находится больничный городок с роддомом в центре. Правда, когда я родилась там, это были деревянные двухэтажные корпуса. Сейчас их перестроили, но место-то осталось то же самое.

В Красноярске я жила до девяти лет. А потом мы переехали строить Красноярскую ГЭС. Отец меня и младшего братишку часто возил на стройку. Грандиозность строительства поражала! Росли мы, росла и ГЭС, и мы себя чувствовали сопричастными строительству этого великолепия. Вот переверните десяточку на другую сторону – правда ведь, красавица получилась?


Вид со смотровой площадки «Царь-рыба» Внизу п. Слизнево, подальше — Овсянка. Фото Натальи Емельяновой

А жили мы тогда не в самом Дивногорске, а в поселке Молодежном, раскинувшемся четырьмя террасами на горе, выше деревни Овсянки, растянувшейся вдоль енисейского берега.

В третий класс я ходила в старую деревянную школу-восьмилетку, стоявшую в Овсянке на самом...

Станислав Ливинский: «Чтобы качнулась земля»

Бродский, Липки, Марадона – в очередном интервью Юрия Татаренко с поэтом Станиславом Ливинским, стихи которого читайте в восьмом номере «Сибирских оней».

Родился в 1972 году в Ставрополе. Работал фотокорреспондентом, видеооператором, звукорежиссером. Участник Форумов молодых писателей России в Липках. Стихи публиковались в «Литературной газете», журналах «Юность», «Знамя», «Сибирские огни», «Дружба народов» и др. Автор книги стихов «А где здесь наши?» (М., 2013). Лауреат Международного литературного Волошинского конкурса (2012).

 

— Необходимые составляющие поэта — любовь к языку, чувство прекрасного, наблюдательность, отзывчивость. А что еще?

— Скорее, не любовь, а чувство языка. Наблюдательность. Слух. Натренированный вкус. А вот насчет этических вещей (отзывчивость, доброта и прочее) я не знаю. Чичибабин пишет так: «Не может быть злой человек / хорошим поэтом...», а Гандельсман — так: «Смотри, он отвратителен, при том, / что стих его великолепней многих». И кто из них прав? Но ближе всё-таки пушкинское: «…гений и злодейство — / две вещи несовместные».

— В этом году юбилей Бродского. Ваше мнение о нобелиате?

— Классик. Что я еще могу сказать? Вообще, Интернет пугает изобилием Бродского во всех проявлениях — эпиграфы, цитаты, демотиваторы, подражатели… Дело, думается, в его ярко выраженной манере, в организации текста. Насыщение оного метафорами, оригинальными и внешне эффектными смыслами — весьма привлекательно. Мысль, преодолевая массу коллизий, анжамбеманов, как будто совершает кругосветное путешествие или переходит с одного уровня на другой в четко организованном...

Оруэлл как предчувствие

О чем на самом деле писал Оруэлл в своем знаменитом романе и что такое настоящий тоталитаризм – в новом эссе нашего постоянного автора новосибирца Володи Злобина.

Если спросить даже начитанного человека, как устроена Утопия Томаса Мора, родоначальника утопической литературы, вряд ли прозвучит вразумительный ответ. Но если поинтересоваться антиутопической перспективой, ответ последует с куда большей вероятностью — во всех леденящих подробностях.

Несколько пугающее наблюдение: лучше запоминается Апокалипсис.

Ни один роман ХХ века не называют пророческим так же часто, как «1984» Джорджа Оруэлла. Он и в тиражах среди пророков: Библия, Маркс, потом Оруэлл. Роман стал олицетворением тоталитаризма, образцовой антиутопией и даже больше — метафорой, сравнением, языком. «Это как у Оруэлла», «1984-й наступил», «Здравствуй, Министерство Правды» и прочее — вполне себе часть современной речи, рано усваиваемая культурная реакция на раздражитель. О том, почему Оруэлл был прав, написаны тысячи статей. Исследования о писателе выходят с почти политэкономическими названиями («Почему так важен Оруэлл» К. Хитченса), что напоминает тот род марксистской литературы, всё доказывающий, почему Маркс ничуточки не устарел. Роман Оруэлла, как и его соседи по тиражу, превратился в догму, которая не может ошибаться. Пикантность в том, что Оруэлл, по крайней мере в столетней перспективе, ошибся колоссально, описав модель общества, которая так и не возникла, но при этом — и это уже подозрительное противоречие — литературное пророчество Оруэлла редко подвергается сомнению, а в массовом сознании оно и...

Надя Делаланд: «Стихи неизбежны…»

Ушел в печать августовский номер «Сибирских огней», а в нём – стихи известного московского поэта Нади Делаланд. В преддверии выхода номера публикуем интервью Нади новосибирскому поэту и журналисту Юрию Татаренко.

Надя Делаланд (литературный псевдоним Надежды Всеволодовны Черных) — русский поэт, филолог, литературный критик, кандидат филологических наук, окончила докторантуру Санкт-Петербургского госуниверситета. Работает в книжном интернет-магазине Book24, преподает в Серебряном университете и ведет занятия в Школе юного писателя на Воздвиженке. Автор 14 поэтических книг. Публиковалась в журналах «Арион», «Дружба народов», «Звезда», «Нева», «Волга», «Новая Юность», «Литературная учеба», «Вопросы литературы», «Сибирские огни» и др. Стихи переведены на английский, итальянский, испанский, немецкий, эстонский и армянский языки. Родилась в Ростове-на-Дону, живет в Москве.

— Как пережили самоизоляцию?

— Сначала мне нравилось сидеть дома и не тратить кучу времени на дорогу до работы, на приведение себя в надлежащий вид. Кстати, в этот период опубликовалась в сборнике, который вышел в издательстве АСТ, — «Мои 10 правил на карантине». Там всего 12 авторов, среди которых Иван Охлобыстин, Андрей Максимов, Анча Баранова, Олег Зоберн, Олег Шишкин, Леонид Бежин и другие, и много любопытных советов. Да, но потом уже надоело, конечно, совсем не гулять. Хотя в целом неплохо. Я даже почти написала пьесу на марафоне у чудесной Саши Денисовой — это сценарист и драматург Театра.doc. Она филолог по первому образованию, и мне было приятно ее слушать и легко понимать. На карантине же вышла...

Страницы